Отбросив оковы смертного тела, дух Пони воспарил на крыльях ночного ветра, того самого, который разносил среди деревьев мелодию кентавра. Поднявшись над лесом, она полетела со скоростью, которую не способен был развить даже могучий стремительный Дар.

Отыскав Смотрителя, женщина почувствовала, как потеплело у нее на сердце; то же самое она испытала, снова после долгого перерыва встретившись с Браумином и Роджером. И вот он перед ней, все восемьсот фунтов крепких мышц. Издалека несведущий наблюдатель мог бы подумать, что крупный человек сидит на небольшом гнедом жеребце. Однако вблизи становилось ясно, что всадник и конь представляют собой единое целое: мускулистое человеческое туловище Смотрителя поднималось из того места, где должна была бы начинаться шея жеребца.

Поглощенный музицированием, кентавр закрыл глаза, держа волынку под мышкой и пальцами перебирая ее отверстия. Все еще густые черные волосы на голове и бороде вились крупными кольцами, и, хотя он, конечно, стал старше, в мышцах не ощущалось и намека на дряблость. Кентавр выглядел так, словно мог раздавить пальцами камень с такой же легкостью, с какой выдувал воздух из волынки.

Дух Пони приблизился к Смотрителю и на несколько мгновений задержался у его лица. Потом кентавр почувствовал чье-то присутствие — судя по тому, как широко он распахнул глаза. Песня оборвалась нестройным взвизгом.

Смотритель оглянулся по сторонам, явно насторожившись и не понимая, что происходит.

Пони держалась от него на прежнем расстоянии. Одно из искушений, часто овладевающее теми, кто совершает путешествия в духе, состоит в неистребимом инстинкте, подталкивающем дух войти в оказавшееся поблизости физическое тело. Путешествие духа — прелюдия к овладению телом, а овладение телом — не то, к чему следовало относиться легкомысленно. Так что, не приближаясь, Пони попыталась передать кентавру чувство глубокого дружеского расположения.

— Да быть того не может, — пробормотал Смотритель и удивленно заморгал, оглядываясь, поскольку ощущение тут же исчезло.

Не выдав пока своего присутствия, Пони вернулась в свое тело. Дорогу она запомнила и, хорошо зная местность, представляла себе, какое расстояние придется пройти и сколько на это уйдет времени. Снова услышав звуки мелодии, она обрела уверенность в том, что сумела заинтересовать кентавра и он остается на месте.

— Ах, сколько раз я спрашивал себя, увидимся ли мы снова, Пони из Дундалиса! — воскликнул Смотритель, когда его подруга наконец возникла перед ним.

Пони, не в силах произнести ни слова, просто бросилась к кентавру и заключила его в объятия.

— Как это — королева и без сопровождения охраны? — спросил через некоторое время Смотритель, слегка отодвигая ее от себя. — Твоему супругу это, наверное, не…

Он замолчал, недоуменно глядя на нее.

— Моего мужа больше нет, — сказала Пони. — Король Дануб покинул этот мир.

— Тогда ты, наверное, идешь к принцу Мидалису, — рассудил кентавр.

Однако, судя по его тону, сообщение Пони потрясло Смотрителя сильнее, чем можно было предположить.

— Когда принц Мидалис доберется сюда, он будет возглавлять целую армию, — ответила женщина. — И хорошо бы эта его армия оказалась побольше, если он хочет вернуть себе трон, принадлежащий ему по праву.

Кентавр бросил на нее понимающий взгляд и медленно кивнул.

— Ты знал о нем, — заявила Пони.

— О ком? Ты о Мидалисе, что ли, толкуешь?

Она покачала головой и сделала шаг назад, освободившись из его объятий.

— Не прикидывайся, Смотритель. Мы с тобой слишком давние друзья. Против скольких врагов мы сражались бок о бок? Разве не ты спас нас с Элбрайном в Барбакане после сражения с демоном?

— Ох, не напоминай мне об этом! — притворно ужаснувшись, взмолился кентавр.