– Верно говорит брат мой Медвежья Лапа, – отозвался Та Тунка Сках. – Чем больше у нас будет воинов, тем лучше. Мы еще не закопали с белыми военного топора.

– В настоящее время нам с их стороны ничто не угрожает, – произнес Ловец Енотов. – Досталось им от нас в Миннесоте, не скоро они нас забудут. Жаль только, что Желтый Камень не хотел расправиться с тем обозом белых, что мы недавно повстречали. Товары, которые они везли, возместили бы нам утрату ежегодных выплат.

– Обоз дал нам отступного, а раз мы его приняли, как мы могли устраивать нападение? У индейца слово только одно, – оправдывался Желтый Камень.

– Верно, они откупились, – согласился Ловец Енотов. – Меня смех разбирал, когда я видел, как вооруженная толпа белых людей боится четверых воинов вахпекутов.

– И ничего нет в том удивительного, что они вас боялись, – возразил Та Тунка Сках. – На целом свете нет лучше, храбрее народа, чем дакоты! Все белые обязаны нам служить.

– Правда, правда! И отец мой, и дед тоже всегда это говорили,  поддержал его Желтый Камень.  Белые – дураки, работают, как будто они женщины.

– Им приходится работать, чтобы платить нам, ведь мы лучше их, – прибавил Та Тунка Сках.

– Какие они непрактичные, эти белые дураки! – засмеялся Медвежья Лапа. – Залезли в нашу прекрасную страну, где живут антилопы, серны, олени, лоси и медведи. И вот вместо того, чтобы охотиться и есть хорошее мясо, которое из мужчины делает воина, они выращивают и едят своих вонючих свиней, которые жрут помои.

– Индеец не стал бы есть такую пищу! – прибавил Та Тунка Сках. – Наши мудрые шаманы очень заботились о том, чтобы дакоты питались здоровым мясом ' бизонов. Один старец рассказывал мне, что как то раз, когда у индейцев был голод, шаман велел охотникам, чтобы они начали делать стрелы для луков. Они мастерили стрелы целых четыре дня. А тем временем шаман разрезал большую шкуру бизона на множество кусочков и разбросал их по широкой прерии. Из кусочков бизоньей шкуры за четыре дня выросло большое стадо бизонов. Охотники добыли столько бизонов, сколько им было нужно и отогнали призрак голода.

– Нам бы сейчас пригодился такой колдун! – воскликнула Щедрая Рука, самая старшая из жен Желтого Камня.

– Мой дед, великий шаман Красная Собака, тоже бы, наверно, смог заколдовать бизонов. Он всегда угадывал, в какой стороне пасется их стадо, – произнес Желтый Камень, называя деда его именем, поскольку вспоминать покойных людей и героев племени под их собственными именами не возбранялось.

– Правда, правда. Красная Собака был могучим шаманом, – подтвердил Ловец Енотов. – И его сын, Хитрый Змей, тоже был могучим шаманом и мудрым вождем санти дакотов. Он презирал белых людей и выгнал их из селения вахпекутов.

– Я помню, как белые в первый раз появились в нашем селении, – отозвался Медвежья Лапа. – Они привели с собой пятнистых бизонов и черных людей. Черные белые были еще глупее просто белых, потому что от страху работали на них, как женщины.

В беседах время шло быстро, потом гости разошлись по своим типи, а Желтый Камень, проверив ночные дозоры, вместе с семьей улегся спать. Все заснули под вой ветра на дворе.

Ночью надвинулся близзард, прерия покрылась снегом, наступили морозы. Начало зимы было хорошим. Спустя пару дней, в начале декабря, Желтый Камень решил устроить небольшую охоту. Жены сетовали, что им не хватает свежего мяса, однако не голод склонил Желтого Камня отправиться на охоту. Ему хотелось при случае оглядеться в окрестностях и убедиться, что им не угрожает никакая опасность. Он, правда, каждодневно посылал людей на разведку, но и сам время от времени выезжал, чтобы осмотреться.