— И правильно. — Тут Элен не удержалась: — Это потому, что они слишком мерзкие?

— Иногда. Но чаще просто жалобные.

Элен наблюдала за лицом Патрика, когда он просматривал тексты сообщений, нажимая на кнопку большим пальцем. Он саркастически улыбался, как будто участвовал в неприятной словесной перепалке с каким-то врагом. Округлил глаза. Прикусил нижнюю губу.

— Хочешь посмотреть? — Он развернул мобильник экраном к Элен.

— Конечно, — небрежным тоном ответила Элен.

Она наклонилась вперед и стала читать, а Патрик прокручивал тексты.

Как странно видеть тебя здесь! Я за столиком у окна.

Ты отлично выглядишь в этой рубашке.

Ты заказал свиную грудинку? О чем только ты думал?

А она хорошенькая. Вы неплохо смотритесь вместе. Сексуально.

Элен отшатнулась.

— Извини, — сказал Патрик. — Не следовало показывать тебе это сообщение. Но я обещаю, тебе ничто не грозит… в смысле, никакая опасность.

— Нет-нет, все в порядке. — Элен кивнула на телефон. — Давай дальше.

Приятно было наткнуться на тебя сегодня вечером. Не выпить ли нам кофе как-нибудь на днях?

Я люблю тебя. Я ненавижу тебя. Я люблю тебя. Я ненавижу тебя. Нет, я определенно ненавижу тебя.

Элен откинулась на спинку стула.

— И каково твое профессиональное мнение? — спросил Патрик. — Она безусловно сумасшедшая, ведь так? Не забывай, наши отношения прекратились три года назад!

— А как долго они продолжались? Сколько времени вы были вместе?

— Два года. Ну, пожалуй, три. Она стала первой девушкой после смерти моей жены.

Элен хотелось узнать, как именно произошел разрыв, но вместо этого она спросила:

— А почему бы тебе просто не сменить номер телефона?

— Я бы поменял, только дело того не стоит. Я же работаю на себя. И мне необходимо, чтобы заказчики могли найти меня в любой момент. Ай, лучше я позвоню сыну. Я быстро.

Элен наблюдала за Патриком, пока он набирал номер и подносил трубку к уху.

— Это я, дружок. Как ты там? Как себя чувствуешь?.. Что я заказывал? О, свиную грудинку. — Патрик бросил на тарелку грустный взгляд. — Ну да, не слишком удачно. Но ты все-таки скажи, как ты себя чувствуешь. Принял лекарства? А бабушка чем занимается? Да неужели? Это отлично. Да. Хорошо. Ну, если очень коротко… — Патрик умолк, слушая сына. Его взгляд встретился со взглядом Элен, и Патрик подмигнул. — А это действительно так? Ладно, ладно… хорошо. Какой-то вулкан? Прыжки с парашютом? Боже… — Он продолжал слушать, постукивая пальцами по скатерти. Элен наблюдала за его рукой. Рука была чудесной. С крупными ногтями, подстриженными предельно просто. — Ладно, дружок. Слушай, ты сможешь рассказать мне остальное утром. А то я невежливо веду себя по отношению к… другу. Хорошо. Увидимся утром. Вот уж поболтаем… Да, определенно. Ну, спокойной ночи, малыш. Я тебя люблю. — Патрик дал отбой, выключил телефон и сунул его обратно в карман. — Извини. Джеку ужасно хотелось во всех деталях изложить мне фильм, который он посмотрел. Боюсь, это у него от меня.

— Похоже, — кивнула Элен.

Она ощутила приятный укол в затылке. Ей очень понравилось, как Патрик разговаривал со своим сыном: так легко, и весело, и по-мужски, и с любовью. Здорово, что утром отец и сын собирались поболтать. Элен обожала болтовню! И она пришла в восторг от того, как именно Патрик произнес: «Я тебя люблю». Это прозвучало так естественно!

Официант забрал их тарелки:

— Со свиной грудинкой все в порядке, сэр?

— Да, блюдо отличное.