На опушке леса снег лепил так густо, что Эмили едва не проглядела Саймона. Мальчик стоял неподвижно, прислонившись к дереву и вглядываясь в белую круговерть. Когда Эмили подошла вплотную, спотыкаясь о скрытые под снегом колючие кусты, он резко обернулся.

– Воду принесла?

– Ой, нет! Забыла. Нехорошо получилось… Но, думаю, теперь она Маркусу не понадобится.

– Ну, а я притащил пару бутылок. Полицейских видела?

– Чего-о? – Ей снова подурнело от тревожных предчувствий.

– В деревне появилась патрульная машина. Я как раз выходил из магазина и чуть не столкнулся с двумя легавыми, которые туда входили.

– А что им надо-то?

– Ну, знаешь ли, мне чего-то не захотелось их расспрашивать! Подумай головой. Небось, Маркуса разыскивают. Заодно с его папашей. Я тебе говорил, нельзя им доверять!

– Саймон, но надо же вытащить его из этого замка! Если его там найдут, нас всех посадят!

– Ну, пока что для него это самое безопасное место, раз его ищут у нас в деревне.

– Так нельзя, Саймон.

– Слушай, давай обсудим все в тепле, а? Уже без пяти десять!

И он принялся спускаться вниз, к извилистой линии живой изгороди. Эмили шла следом, высоко задирая ноги, чтобы не цепляться за кусты под снегом. Снег валил так густо, что приходилось щуриться и дальше трех-четырех метров просто ничего не было видно. Дыра в изгороди нашлась не сразу, но потом все-таки они увидели ее: проволочная сетка четко выделялась среди белой метели. И двинулись через поле, по сугробам, которые были глубже прежнего, к мосту, которого стало почти не видно. Доски занесло толстым слоем снега, края моста сделались неразличимы. Когда ребята вступили на мост, Эмили вдруг представила себе, что будет, если она отклонится в сторону и полетит вниз, в пустоту… Снег заглушит удар, ее изломанное тело будет выглядеть одиноким ярким пятнышком, но его быстро заметет… Тут девочка сообразила, что отстала: фигура Саймона уже исчезала впереди.

Она ускорила шаг, миновала ворота. Серая громада цитадели, смутно виднеющаяся сквозь метель, придвигалась все ближе, заслоняя собой все остальное. Постепенно Эмили начала различать ближайшие башенки и зубцы. Немногочисленные окна и бойницы казались карандашными прочерками, размазанными по бумаге. Знакомых разрушений – обвалившегося угла башенки, трещин в стенах, выветрившейся кладки – сейчас было не видно. Цитадель выглядела прочной и неприступной.

Они обогнули угол цитадели, на глазок определив место, где должен был находиться их пролом. Саймон взглянул на часы, потом вверх, на стену. Ветер рвал капюшоны, снежинки кололи щеки.

– Он должен быть на месте! – сказал Саймон, наклонившись к Эмили. – Мы опоздали всего на три минуты.

– А ему нас видно? Я, например, пролома почти не вижу.

Саймон пронзительно свистнул, но звук тотчас унесло ветром. Он попытался окликнуть Маркуса по имени. Никто не выглянул в пролом, не спустил им веревку. Эмили тоже крикнула:

– Маркус!

– Нам-то он велел сверить часы, а свои небось потерял, – буркнул Саймон. – Ну что? Может, в дверь постучимся?

– Ага, чтобы он нас камнями закидал. Постой, вон он!

Наверху появилось размытое сине-оранжевое пятно. Саймон с Эмили замахали руками и закричали. Пятно поглядело на них и исчезло. Секундой позже перед ними упала веревка. Ребята забрались на стену – сперва Эмили, за ней Саймон.