– На колени, сир-тя! – неожиданно громогласно потребовал Нахнат-хайд. – Вы выбираете нового бога или смерть?!

Вздрогнув, первыми упали на колени ближние к нему женщины, стали неуклюже водить руками от головы к животу, из стороны в стороны. От них падение покатилось дальше, и вскоре первую свою христианскую молитву произносили все жители деревеньки, кроме самых малых несмышленышей.

– Радуйтесь, сир-тя Верхнего Варанхая! – с облегчением вскинула руки Митаюки. – Господь принимает вас! Отныне вы наши друзья и родственники! Отныне мы будем оборонять вас от любого врага, а вы сможете ходить в походы вместе с нами! Отныне болезни больше не затронут ваше селение, а жизнь ваша станет сытой и богатой! Да будет праздник, братья и сестры! Отныне все мы вместе!

Она подошла к новообращенным, стала поднимать их с колен и крепко обнимать. Так же повел себя и Нахнат-хайд, и часть его воинов. Тарсай-няр колебался, продолжая стоять живой стеной между христианами и возможной опасностью.

И правильно делал!

Обняв с два десятка сир-тя, убедившись, что все они перевели дух и уже не боятся, а радуются случившейся перемене, чародейка отошла к тархатцам и тихо распорядилась:

– Проверьте Дом Воинов. Если кого-то там найдете, приглашайте к березе – принимать истинную веру и праздновать. Отказавшихся… – Митаюки-нэ многозначительно промолчала.

– Да, белая госпожа, – понял намек вождь, взмахнул рукой, и его полусотня скрылась в перелеске.

По счастью, сила не потребовалась. Дом оказался пуст. И вскоре пришедшие на Варанхай воины и местные жители перемешались в одной общей пирушке, запивая хмельной бражкой недавнее напряжение. Особой популярностью среди местных красавиц и парней пользовались тархадцы. Ведь они уже успели сходить с белыми иноземцами в военный поход, сразиться с драконами и огромными армиями – и победить! И взять огромную добычу!

От сих рассказов у местных мальчишек загорались глаза и разворачивались плечи. Мысленно они уже метали смертоносные громы в огромных двуногов и шипоносов, сминали ряды врагов, собирали плащи и украшения в поверженных городах, чтобы бросить их потом к ногам своих избранниц.

Черная ведьма могла быть довольна. Отныне Верхний Варанхай принадлежал ей душой и телом. А его воины уже сейчас горели желанием примкнуть к маленькой армии чародейки. Их порыв приходилось сдерживать – тем самым лишь сильнее разжигая мечту стать доблестным христианским воином.

Ганс Штраубе возник на берегу, как всегда, тихо и незаметно. Натянул штаны – реку он перешел вброд, – скинул сумку, прислонил пищаль к священной березе. Сладко потянулся, прежде чем встать рядом с девушкой:

– Ты напрасно потратила отличный заряд, узкоглазая кудесница. Отдай пистоль, я снаряжу ее снова.

– Мы получили еще одного золотого идола, – ответила Митаюки. – Неужели он не стоил горсти пороха и кусочка свинца? Кстати, прикопай истукана под берегом, пока сир-тя заняты пирушкой. Не хочу привлекать их к этому делу. Чем позже они догадаются, насколько вы цените золото, тем меньше у нас будет хлопот с будущей добычей. Только сам не забудь, где прячешь. А то придется потом в острог с пустыми руками возвертаться.

– Хорошо, девочка, сделаю, – пообещал наемник, наклонился ближе и прошептал: – Если честно, я все гадал, как ты управишься с местным драконом. Ведь змеюги и чудища охраняют здесь каждую деревню. Теперь испытываю страшное разочарование.

– Змеюги и чудища, капитан, давно полегли под стенами Троицкого острога. – Митаюки легонько стукнула наемника кончиком пал