Вокруг замерли охранники и обслуга, а на их бледных лицах читался ужас перед неизбежным. Кто-то бормотал о восьмой статуэтке.
Сгорел секретарь, с которым мы беседовали перед выходом. Пошёл к себе в комнату и вдруг истошно завопил и горящим факелом помчался по посольству, пока не рухнул и не затих. Огонь затушили, но помогать несчастному уже не было ни малейшего смысла.
— Пошли, — Кир не стал осматривать труп, а сразу направился вверх. — Поглядим на его комнату.
Вонючее пятно на ковре сразу же указало, где именно искупался в жиру наш толстяк. Кир осмотрел дверь и показал мне потёртости на ручке и торце самой двери. Осомтрел стену и нашёл следы, точно туда что-то вбивали.
— Ведро с жиром, — пояснил Кирион и показал, как это сработало. — Дверь открывается, человек входит и на голову ему выливается содержимое ведра. Остаётся чиркнуть кресалом и готово.
— Но зачем? — спросила я и поморщилась. — Пошли отсюда. Воняет, как в заднице самого Вопрошающего.
— Нужно подумать, — Кир щёлкнул пальцами. — Посидеть и спокойно подумать.
Пока он сидел за своим столом и делал пометки в бумагах, я смотрела в вечереющее небо. Иногда там можно увидеть красивые всполохи, словно тянут среди звёзд пылающие ленты. Потом вспомнила. Что на кухне осталось жаркое и предложила перекусить. Кир лишь буркнул нечто непонятное и я пошла сама.
Набрала полное блюдо, взяла сыра, хлеба и миску кислых ягод к вину. Нет, ну почему тут нет яблок?
Балансируя подносом пришла к нашей комнате и обнаружила, что она заперта. Какого чёрта? Я стукнула коленом.
— Кир, ты там? Открывай!
— Оставь меня в покое! — в его голосе слышалось раздражение. — Сама знаешь, ненавижу, когда беспокоят, если работаю.
Угу. Если работает. Угу. Беспокоят.
Я поставила поднос на пол и метнулась к лестнице, ведущей на чердак. Возможно стоило бы взять Пену, но меч хранился на первом этаже, а я не знала, сколько у меня времени. Взлетела по лестнице и пробежав по пыли вперемешку с ледяным крошевом, оказалась у чердачного окна.
Там же — «бр-р-р!»
Угу. И Кир.
К Вопрошающему — «бр-р!»
Стоило выбраться наружу и ветер тут же попытался схватить и сбросить меня вниз. Хорошо, что уже темно и никто не видит, как я тут развлекаюсь. Ноги скользили по обледеневшему камню, поэтому приходилось делать маленькие шажочки. И так, пока не оказалась возле нужного окна. Оттуда доносились голоса. Главное, что я ещё слышала голос Кира. Отлично!
— Ну и как вы догадались, что это — именно я?
— Преступник старается замести следы и самым лучшим способом всегда была имитация гибели. Фиктивная смерть, — голос Кира казался спокойным. — Поэтому я предположил, что убийца находится среди тех, кто умер. А единственный, кого не опознали из списка — ты. Если верно это предположение, то остальное тоже укладывается в схему. Писец и помощница знали, с кем встречался герцог в тот день. И если помощницу ещё можно было некоторое время запугивать, то писца пришлось убить сразу. Охранник, должно быть что-то узнал…
— Был в доле, — хриплый насмешливый голос, — Потребовал больше. Угрожал всё рассказать.
— Понятно. Судя по тому, что виконта убили недалеко от «утонувшего» охранника, Волюсан стал нечаянным свидетелем. Кстати, я ещё понимаю, зачем убили секретаря; он мог рассказать откуда взялось «пророчество», а это точно вызвало бы подозрения. Но повар?
— Случайно увидел, как я выбирался из убежища, — неизвестный выругался. — Жимуинское отродье!
— Итак, осталась одна статуэтка. |