Она с трудом села на разворошенной постели, на ощупь пригладила всклокоченные волосы и после длительных усилий приоткрыла правый глаз. Полина, безукоризненная, аккуратная, тщательно причесанная, стояла возле кровати и, скрестив руки на груди, смотрела на сводную сестру с дружелюбным осуждением. Взгляд у Звягинцевой был непривычно мягким, хотя возможно это было связано с тем, что видела Шталь еще достаточно плохо, и Полина вместе со своим мягким взглядом явственно покачивалась в воздухе.

   - Ребенок, ты выглядишь кошмарно.

   - Неправда! - возразила Шталь, пытаясь справиться с открыванием второго глаза. - Я выгляжу очень кошмарно! И я этим горжусь!

   Глаз, наконец, подчинился, Эша полностью сфокусировала взгляд на сестре, вскинулась с кровати и повисла у Полины на шее.

   - Поличка приехали!

   В ответ на ее действия Полина совершила очень непонятную вещь. Она обняла Эшу (что было странно) и звонко чмокнула в щеку (что было вообще уму непостижимо). Эша отстранилась и спросила с искренним испугом:

   - Господи, Поля, что случилось?! Я умираю?

   - Не говори ерунды! - отрезала Полина, присаживаясь на кровать.

   - Ты умираешь?

   - Почему все наши разговоры ты начинаешь с совершенно идиотских вопросов?

   - Просто ты никогда меня не целуешь, - Шталь дотронулась до своей щеки так осторожно, словно та была из хрупкого хрусталя. - Ты ни разу ни поцеловала меня за всю нашу сводную жизнь.

   - Никогда не поздно начать, - Полина улыбнулась и еще больше растрепала шталевские волосы. - Я соскучилась по тебе, ребенок.

   - Ты всегда говорила, что я ужасный человек...

   - Ну, вернулась ты неплохим человеком, во всяком случае.

   - Ты поняла это по интонации?

   - Такого по интонации не понять. Для это нужны не уши. Для этого нужно сердце, Шталь. У тебя тоже оно есть. И, мне кажется, это хорошее сердце, - Полина убрала с лица заботливую серьезность, фыркнула и отпихнула ее. - Чего не скажешь, о твоем дыхании! Что ты пила?!

   - Шампанское, коньяк, мартини, ром, последовательность не помню, - Эша подтянула к себе настольные часы и чуть не уронила их. - Господи! Мне через час нужно быть у Ейщарова! Он же мне голову оторвет!

   - Никто не смеет отрывать тебе голову, не спросив у меня разрешения.

   - Я сама напросилась на эту работу, а теперь я в таком виде...

   - За час ты этот вид никуда не денешь, - заметила Полина, недоуменно наблюдая, как Эша судорожно шарит под подушкой.

   - А вот и ошибаешься! - Эша торжествующе выдернула из-под подушки сжатый кулак. - Кое-кто мне вчера кое-что одолжил!

   - С каких пор похмелье лечится наперстком? - изумилась сестра, и Шталь погрозила ей скрюченным указательным пальцем.

   - Ты ничего не слышала!

   - Да ты ничего и не говорила, - с тонкой усмешкой ответила Полина.

   - Ладно. Ты не слышала ничего из того, чего я не говорила.

   Полина снисходительно покачала головой, прослушала стремительное удаляющееся шлепанье босых ног и пошла оценивать квартирный беспорядок. Через несколько минут, прислушавшись к доносившимся из ванной звукам, она не выдержала и стукнула в дверь.

   - Шталь, тебя тошнит?

   - Я просто чищу зубы, - сказали из-за двери разнесчастным голосом.

   - Ты щетку себе в желудок запихнула, что ли?

   - Все в порядке! - простонала дверь. - Чего ты меня спрашиваешь, ты ведь уже услышала все, что я не сказала, но машинально имела в виду!

   - Пороть тебя некому! - констатировала сестра и ушла на кухню.