– Почему? – взглянув на меня своими нереально красивыми, золотыми глазами, спросила Ланиэлит.

– Кто то же должен, почему не я? – усмехнувшись, ответил девушке я. – Слишком много судеб искалечило это существо, и если его не остановить, то искалечит ещё больше.

– Это не ответ, – мотнула головой Ланиэлит. – У каждого поступка есть причина, мотивация. Почему ты так стремишься победить Вселенское зло?

– Да потому что только после его смерти я смогу покинуть этот мир и…, – не выдержал я и чуть не выдал правду, которую боялся озвучить даже самому себе.

– Иии… – вопросительно протянула Ланиэлит.

– Стать хранителем, – произнёс я то, что хотела услышать императрица драконов, свято верящая, что каждый поступок человека преследует сугубо эгоистические цели.

Понимание, что именно надо сказать, чтобы убедить императрицу драконов, пришло внезапно, как будто в голове щёлкнул переключатель. Самое интересное, что я сказал ей чистую правду. За выполнение задания мне было обещано +150 000 к карме, а, по словам Магнуса, этого достаточно, чтобы стать богом.

– Что и требовалось доказать, – с превосходством обвела взглядом всех собравшихся императрица драконов. – Наконец то я услышала всю правду. Если играть, то по крупному? Да, Оникс? Признайся, тебе ведь плевать на судьбы разумных Лаэди, да и на всех остальных жителей Вселенной.

– Ты не права, Ланиэлит. Откуда в тебе столько злобы? Странники выполняют задания Творцов, это наша работа, за неё полагается награда. Прикончить Властелина чертовски сложно, отсюда и такой большой приз, но этот факт не делает меня эгоистичным и плюющим на всех окружающих индивидом. Я захотел прикончить Властелина ещё до того, как узнал о награде.

– Ты не врёшь, это хорошо. Теперь, когда мне стала понятна твоя мотивация, я готова присоединиться к альянсу. Драконы выполнят свой долг. Только предупреждаю сразу, ввязываться в заранее безнадёжное сражение мы не станем. Если я увижу, что ты не справляешься со своими обязательствами, мы уйдём. Пусть потом нас всё равно убьют, но в этом случае мы будем сражаться только за себя и погибнем в бою.

– Нет, – без колебаний ответил я, чем вызвал неподдельное удивление как Ланиэлит, так и всех остальных. – Такой ненадёжный союзник, который может бросить всех в самый ответственный момент, мне не нужен. Лучше я буду строить планы исходя из реальной тактической обстановки, чем менять всё в последнюю минуту. Либо вы с нами до самого конца, каким бы он ни был, либо где выход, ты знаешь.

Девушка чуть ли не зарычала от гнева. Похоже, в таком ключе с ней ещё не разговаривал никто. Она сорвалась с места и помчалась к краю башни, а потом незамедлительно прыгнула. Спустя несколько секунд огромный золотой дракон начал резко набирать высоту и округу огласил яростный рёв небесного ящера.

– Остынет и вернётся, – спокойно прокомментировал я. – Пара тысяч лет для дракона – это как двадцать для человека. Девчонка ещё юна и импульсивна.

– На самом деле меньше, – неожиданно сообщил Фаерон. – Долгое время яйцо императрицы хранил Анимус. Чтобы она родилась сильной, дух хранитель Единограда насыщал его излучениями мэллорна. Ещё одной проблемой стала утрата родового золота. Маэланит не успела передать его, а у драконов таким способом передаётся родовая память. Она оказалась лишена большинства знаний, которые копились не одну сотню тысяч лет её предками. По сути, драконы начали жизнь практически с чистого листа, и её поведение есть результат лишь собственного жизненного опыта, без оглядки на мудрость рода. Как ты понимаешь, опыт этот был не очень приятным. Властелин вместе с некромантами причинил всем народам много бед, и драконы успели хлебнуть свою порцию горя.

– Это многое объясняет, – выслушав пояснение Фаерона, проговорил я.