Катерина с наслаждением допила сок, принесенный официантом, и решительно хлопнула ладонью по столу.

— Я надеюсь, проблема голубого и кремового разрешена, потому что мне нужно ваше внимание. ВСЕ ваше внимание.

— Ого!

— Чует мое сердце…

— Сердце твое, Шурка, чует правильно. Господин Куприянов, вице-президент нашей фирмы, только что спас меня от разбушевавшегося ксерокса.

Шурка закатила глаза и сексуально застонала. Официант испуганно шарахнулся за стойку. Либединскую тут все знали.

— Говори еще, говори. Тебе понравилось?

— О, да! Хвала богам, ксерокс зажевал целых две страницы, так что Купер возился довольно долго…

Наташка занервничала, потому что не понимала, о чем идет речь.

— Эй, эй, вы о чем разговариваете?

— Тебе без разницы, ты помолвлена.

Катерина положила ладонь на колено Наташке.

— Не обращай на Шурку внимания, она злая. Ты молодец, Наташка. Знаешь, чего хочешь, работаешь над этим и всего добиваешься. Ты заслуживаешь и сапфиров, и бриллиантов и самого большого счастья, честно.

— Спасибо, Катька. Приятно, что хоть КТО-ТО понимает всю ответственность текущего момента… нет, ты глянь на нее!

В этот момент мимо проходил высокий симпатичный парень. Шурка Либединская неуловимым движением выпрямилась, поддернула кверху и без того опасно короткую юбку и бросила на парня мимолетный взгляд из-под вороненой челки. Парень немедленно сбился с шага. Катерина безжалостно дернула подругу за волосы.

— Шурка, сойди с охотничьей тропы. Мне нужен твой богатый опыт.

— Ты имела в виду мою житейскую смекалку, острый ум и безграничное обаяние?

— Да, да, да! Я хочу знать, как ты снимаешь мужиков.

— Фу, Голубкова! Где ты набралась таких выражений! Снимаю… Они сами так и падают, так и падают…

— В кровать к тебе…

— Это мелко, Натали. Я тебя замуж не гоню — присоединяйся. Так вот, Катерина, снимаю, как ты выразилась, мужиков я именно при помощи тех самых качеств — житейской смекалки, острого ума и безграничного обаяния.

Наташка критически обозрела бесконечную линию безупречного бедра Шурки и пробормотала:

— У нас это называлось несколько иначе…

Слух у Шурки был прекрасный.

— Не сомневаюсь, что иначе, потому что острый ум ты не узнаешь, даже если он выскочит из-за угла и даст тебе леща.

Катерина торопливо вклинилась между двумя воюющими державами.

— Але! Сфокусируйтесь на мне, потом подеретесь. Мне нужна ваша помощь, причем как в смысле мужчин, так и женщин…

— Это как это?

— Я не очень разбираюсь в методах обольщения. Да, я знаю, что подписываю себе смертный приговор, признавшись в этом, и рано или поздно вы мне об этом напомните, но сама лично я считаю вас лучшими подругами, прошу у вас помощи и… и вообще, сегодня я получило «мыло» от Олега. Вот!

Подруги некоторое время изучали распечатку, а потом Шурка изрекла своим роскошным грудным голосом:

— Все ясно, он тебя либо отшил, либо не запомнил.

— А то я не поняла.

— Зато зуб даю, что ты не поняла, почему тебе такое невезение. Между тем проблема настолько легко объяснима, что даже какая-нибудь блондинка догадается…

— Счас в рожу вцеплюсь.

— Хорошо. Буду краткой. Катька, ты с ним кадрилась в нашем баре, во время вечеринки. Он решил, что ты — доступная женщина.

— Доступные женщины не могут попасть на закрытую корпоративку.