|
Подумал-подумал, почесал серебряную бороду и, отрезав от мышцы своей, сотворил землю. И была она поначалу ровной и гладкой, что даже глаз не мог ни за что зацепиться. Сколько ни насылал Сварог на землю стада небесных коров, ни одной капли заветной влаги не упало. Кругом, покуда хватало зрения, только голая пустыня из жгучего песка. Тогда-то и понял он, что это коварный Змей сжал своими кольцами тучи и не пускает их. Бросил он противу Змея Перуна-громовика, и тот своею палицею заставил Змея разжать кольца. Пролились на землю первые большие дожди. Потоками спускалась с небес вода. Вскоре после этого образовались реки и озера, поднялись могучие дубравы, зашумели моря. Змей же, убегая от Громовика, так бил хвостом, что образовались горы. В конце концов спрятался хитрый злодей под землю…»
* * * Ишута услышал сдавленный женский крик в самом конце улицы, которая выходила на безлюдный городской пустырь. Постоял, прислушался. Крик повторился, но уже совсем глухо и еле слышно. Почуяв неладное, молодой человек устремился на звук. Четыре сакских наемника и девушка! Она билась на заплеванной на земле, выгибаясь тонким станом. Лица видно не было. Толстые мужские руки обхватили его, еще двое держали за ноги, четвертый торопливо расстегивал ремень на штанах. – Отпустите ее, люди добрые! – Ишута подошел на несколько шагов и замер, вперив окаменелый взгляд в насильников. Один из саков вскинул голову и, увидев перед собой щуплого, невысокого человека, только ухмыльнулся. – Ты постой немного да посмотри. Глядишь, и самому захочется девкой побыть! – Наемник заржал. Остальные трое тоже не стали сдерживать звериного смеха. – Не причиняйте боли невинной деве, ибо кара из чертогов небес падет на вас! – Ишута до белых ногтей сжал свой посох. – Ну, ты надоел, как плешивая собака! – Один из саков поднялся и бросился на волхва. Юноша этого и ждал. Он стремительно выставил вперед конец посоха и, на противоходе поймав противника, буквально раскрошил тому зубы. Древко глубоко проломило неприятельскую гортань и едва не вышло с другой стороны наружу. Выбитые зубы вместе с кровавой слюной и черными ошметками плоти полетели на мостовую. Оружие волхва не оставило никаких шансов похотливому саку, который опрокинулся навзничь, ударился головой о камни и, дернувшись несколько раз в судорогах, испустил дух. Несколько мгновений стояла оглушительная тишина. Наемники настолько опешили от неожиданности, что отказывались верить собственным глазам. Ишута выдернул из торца своего посоха пробку, и вот уже тонкий наконечник-«лисичка» обращен на неприятеля. Затем сверкнули в предутреннем сумраке сразу три клинка, сухо шипя, вылетели из ножен. Ишута вспомнил прием «чайка», который не раз демонстрировал Абарис в схватках на Днепре, и горько пожалел, что еще не до конца овладел этой техникой. Он отскочил в сторону, отражая вражеский выпад таким образом, что сталь только вскользь прошлась по древку. Прямой удар посох мог не выдержать. «Лисичка» точно молния несколько раз вспорола воздух. Нужно не дать себя окружить, не позволить им идти во фронт. Молодой человек отступал, отбивая удар за ударом, пытаясь поставить соперников так, чтобы оказались перед ним по одному. Но наемники, похоже, тоже неплохо знали свое дело. Тогда Ишута сделал вид, что убегает. |
