-  Чего? - не поняла Соловейка, но плакать на всякий случай перестала.

    -  Говорю, идет тебе очень, - совершенно честно признался Илюха. - Не мини, конечно, но и так очень даже пикантно.

    -  Внушает, - заметил Изя, неизвестно когда появившийся рядом, в упор рассматривая новый Любавин наряд. - А то ходишь вечно в каком-нибудь мешкообразном малахае.

    -  И это при твоих-то возможностях, - подвел итог Илюха и почему-то покраснел.

    Его примеру тут же последовала Соловейка, прикрывая разрез.

    -  Вы издеваетесь? - с некоторой угрозой в голосе поинтересовалась она.

    -  Ничуть.

    -  Мы что, самоубийцы?

    Услышав такое и не уловив в голосе друзей иронии, Любава осторожно отпустила подол. Последовал тщательный осмотр себя, по завершении которого она залилась вторым слоем краски.

    -  Да меня за такой наряд камнями на улице побьют.

    -  Не побьют, - резонно заметил Илюха. - Побоятся.

    -  А через недельку с такими вот разрезами будут щеголять все киевские модницы, - не остался в стороне Изя.

    Еще некоторое время Соловейка посомневалась, шмыгнула носиком и обратилась к Солнцевскому персонально:

    -  Илюш, а тебе правда нравится?

    -  Да, - ничуть не кривя душой, признался бывший браток. - Очень.

    -  Ну тогда я на всех платьях такой сделаю! - гордо ответила Соловейка и, расправив плечи, бодрым шагом отправилась в дом осуществлять задуманное.

    Друзьям оставалось только со вздохом посмотреть ей вслед. Один из них в этот момент вспомнил несравненную, но недоступную Газель, а второй подумал о том, что если бы Любава не была в его команде, тогда, возможно...

    А через десять минут Илюха сильно засомневался в том, что он был прав, когда посоветовал ей оставить разрез. Подбодренная вниманием коллег, Соловейка предстала перед ними во всей своей красе. Распущенные иссиня-черные волосы, гордая осанка, подведенные брови, изящные сапожки на каблучке, изумрудный сарафан с выразительным разрезом, сквозь который игриво сияли стройные ножки, сделали свое дело. Младший богатырь Любава была неотразима.

    Видимо чуя это, она гордо прошествовала мимо окаменевших друзей и подарила им одну из своих удивительных улыбок:

    -  Знаете, а вы правы, так действительно лучше.

    Вместо ответа коллеги дружно, но молча кивнули головами. А к чему слова? Взгляды, которыми они провожали Любаву, были значительно красноречивее.

    -  Так я пойду, пройдусь по лавкам, - бросила Соловейка и летящей походкой скрылась из виду.

    Некоторое время друзья молчали, тупо уставившись на калитку, за которой только что скрылась их боевая подруга. Первым подал голос Изя.

    -  Только не вздумай ей посоветовать делать глубокое декольте, если она вдруг порвет платье на груди, а то совсем тяжко придется.

    -  Если бы знал, что так получится, я бы посоветовал ей паранджу, как у твоей козы, - хмуро отозвался Солнцевский.

    -  Во-первых, она Газель, а во-вторых, ей такой вот фасончик пошел бы значительно больше, чем паранджа.

    -  Да откуда ты знаешь? Ты же не видел ее фигуры!

    -  Зато я видел ее глаза! - с гордостью заметил черт. - А глаза, как говорил классик, это зеркало фигуры.

    -  Души, - чисто автоматически поправил Илюха.