– Мы наткнулись на солдат Клааля, Божественный, – пророкотал сэр Гельдэн. – Они вот в этой пещере. – Он указал на едва видное отверстие в склоне горы по ту сторону узкого оврага.

– Отчего же вы с ними не расправились? Я ведь рассказал вам, как это делается.

– Мы оставили в пещере фонарь, Сетрас-бог, – пояснила атана Марис, – но там дверь, и она закрыта.

– Так откройте ее, милая дама, – сказал Сетрас. – Нам обязательно нужно быть к утру под стенами Кирги. Афраэль будет очень сердиться на меня, если мы опоздаем.

– Мы бы с радостью открыли дверь, Божественный, если б знали, как это сделать, – сказал Бергстен, – но, опоздаем мы или нет, а я не уеду отсюда, оставив за спиной этих тварей, и, если это рассердит Афраэль, тем хуже для нее. – Красивый и глупый бог отчего-то раздражал Бергстена.

– И почему только я должен все делать сам? – вздохнул Сетрас. – Ждите здесь. Я все устрою, а потом мы двинемся дальше. Знаешь, мы ведь и так уже ужасно отстали от расписания. Нам придется вылезти вон из кожи, чтобы к утру быть на месте.

С этими словами он неспешно пересек каменистый овраг и вошел в пещеру.

– Этот юнец испытывает мое терпение, – пробормотал Бергстен. – Пытаться что-то объяснить ему – все равно, что толковать с кирпичом. Как можно быть таким… – Бергстен осекся, сообразив, что вот-вот переступит черту ереси.

– Он возвращается, – сказала атана Марис.

– Так я и думал, – с некоторым удовлетворением заметил Бергстен. – Видно, с этой дверью ему повезло не больше, чем нам.

Сетрас шел к ним прогулочным шагом, насвистывая какой-то стирикский мотивчик, когда вдруг вся гора в один миг исчезла в исполинском огненном взрыве, потрясшем всю землю. Клубы огня с ревом хлынули из жерла горы, швырнув оземь Бергстена и его спутников и с головой накрыв кузена Афраэли.

– Боже милостивый! – только и сумел выдохнуть Бергстен, воззрившись на кипение пламени.

И тут из огня, целый и невредимый, как ни в чем не бывало появился Сетрас.

– Вот видите, – сказал он мягко, – это было не так уж трудно.

– Как тебе удалось открыть дверь, Божественный? – с любопытством спросил Гельдэн.

– Мне и не пришлось открывать ее, старина, – улыбнулся Сетрас. – По правде говоря, они открыли ее сами.

– Но почему?

– Я постучал, дорогуша. Просто постучал. Даже у таких тварей существует некоторое понятие о хороших манерах. Ну что же, в путь?

– Прочие киргаи весьма страшатся их, – говорила Ксанетия, – и всякий уступает им дорогу.

– Это могло бы оказаться полезным, – заметил Бевьер, – если бы не расовые различия.

– Различия сии не являются неодолимым препятствием, сэр рыцарь, – ответила Ксанетия. – Случись в том нужда, твои черты и черты твоих спутников могут быть изменены вторично. Божественная Афраэль, вне всякого сомнения, сумеет заменить сестру свою в заклинании, коим мы уже изменяли вам обличья.

– Об этом мы поговорим чуть позже, – сказала Флейта. – Вначале, полагаю я, нам нужно понять, как расположена эта часть города. – Богиня вновь приняла свой знакомый облик, и Бевьер, судя по всему, первым вздохнул с облегчением.

– Мнится мне, Божественная, что гора сия не природного происхождения, – сказала Ксанетия. – Склоны ее повсюду равной крутизны, и улицы, кои ведут к вершине, скорее можно бы назвать лестницами.