Клементе ответил красноречивым взглядом. Они подошли к сути вопроса. Аномалии, вот что в конечном счете искали они. Крохотные прорехи в ткани обыденности. Едва заметные неувязки в логической последовательности обычного полицейского расследования. В таких малозначимых несовершенствах часто скрывалось нечто иное. Переход к иной, невообразимой истине. Их задача начиналась отсюда.

– Маркус, Лара не выходила из дома. Дверь была заперта изнутри.

Клементе и Маркус отправились на место происшествия. Дом находился на улице Коронари, в двух шагах от площади Сан-Сальваторе-ин-Лауро, рядом с небольшой церковью шестнадцатого века. Через несколько секунд они уже входили в квартиру на первом этаже. Никто их не видел.

Едва переступив порог жилища Лары, Маркус начал осматриваться вокруг. Прежде всего исследовал вырванный замок. Чтобы войти в квартиру, полицейским пришлось выломать дверь, и агенты не заметили такой подробности, как цепочка, наложенная изнутри; она оборвалась и теперь свисала с дверного косяка.

Квартира, где-то в шестьдесят квадратных метров максимум, была двухуровневой. На нижнем находилось только одно помещение, одновременно кухня и гостиная. Встроенный шкаф с варочной панелью, над которой возвышались многочисленные полки. Рядом – холодильник, облепленный разноцветными магнитиками, на нем – горшок с цикламенами, давно засохшими. Стол, четыре стула, посередине – поднос с чашками и всем прочим, что необходимо для чаепития. Два диванчика поставлены углом перед телевизором. На стенах, выкрашенных в зеленый цвет, не картины или постеры, как это обычно бывает, а проекты самых знаменитых в мире зданий. Окно, как и все окна в квартире, выходило во внутренний двор и было забрано железной решеткой. Через него никто не мог ни войти, ни выйти.

Взгляд Маркуса отмечал малейшую подробность. Не говоря ни слова, он перекрестился, и Клементе тотчас же последовал его примеру. Потом принялся кружить по комнате. Не ограничиваясь осмотром, дотрагивался до предметов, едва прикасаясь ладонью, будто пытался нащупать какой-нибудь остаток энергии, уловить радиосигнал, словно бы вещи могли сообщить ему что-то, открыть то, что знали или видели. Как лозоход слышит зов рудной жилы, спрятанной в недрах, так Маркус исследовал глубокое, неодушевленное молчание вещей.

Клементе наблюдал за своим подопечным, стоя в сторонке, чтобы не отвлекать его. Тот действовал без колебаний, казался напряженным и сосредоточенным. Испытание было важным для обоих. Маркус докажет самому себе, что снова в состоянии выполнять работу, к которой его готовили. Клементе убедится, что не ошибся, считая, что этот человек способен восстановить свой дар.

Он смотрел, как Маркус идет в глубину комнаты, к двери, за которой скрывался крохотный туалет. Он был отделан белой плиткой и освещался неоновой лампой. Душевая кабинка втиснута между раковиной и унитазом. Стиральная машина, чуланчик для щеток и моющих средств. На дверь с внутренней стороны приколот календарь.

Маркус вернулся назад и пошел налево, к лестнице, ведущей на верхний этаж. Поднялся, шагая через три ступеньки, и очутился на крохотной площадке, на которую выходили двери двух спален.

Первая дожидалась новой съемщицы. Внутри – только голый матрас, креслице и комод.

Вторая спальня принадлежала Ларе.

Ставни на окне были открыты. В углу – стол с компьютером, на стене – полки, забитые книгами. Маркус подошел, провел пальцами по корешкам томов, посвященных архитектуре. Погладил лист бумаги с незаконченным проектом моста. Выбрал карандаш из стаканчика, понюхал его, проделал то же самое со стирательной резинкой, испытывая тайное наслаждение, какое только канцелярские товары способны дать.