Стив. Сначала она хотела сбросить его руки, но не нашла в себе силы, чтобы хотя бы пошевелиться. Так что она просто лежала, пока он снимал с нее трусики. Трусы-то грязные, – подумала она. А потом: Ну и что?! Это же Стив. Он меня нюхал во всех местах. И тут наконец где-то в самых глубинах сознания мелькнул огонек понимания, что происходит, и она беззвучно закричала: Стив?!

Он не позволил себе раздвинуть ей ноги, чтобы посмотреть. Но ему и не нужно было смотреть. Он и так знал это теплое местечко между ее гладких бедер, знал его ароматный запах и его резкий вкус, знал, каково это – соскользнуть в ее влажное тепло. Наверное, он извращенец, но даже теперь у него встало, яростно и болезненно. Может быть, это все потому, что ты не был с девушкой уже два месяца, – прошептал ехидный бесенок у него в голове. – Целых два месяца не прикасался к девушке… пусть даже и в бессознательном состоянии.

Он знал, что, если он будет смотреть на нее слишком долго, он захочет ее. Даже такую – совершенно бесчувственную. Да, это будет так просто: войти в нее сейчас. Это будет, как возвращение домой. Но что, если странное существо у нее внутри протянет свою крошечную ручонку и схватит его изнутри? Что, если оно вопьется в него зубами?

Эрекция разом прошла.

Стив запустил одну руку под бедра Энн – он заметил, что она похудела; раньше ее ягодицы были такими восхитительно круглыми, а теперь от них почти ничего не осталось, – слегка приподнял и принялся аккуратно обматывать ее бинтами. Между молочно-бледными бедрами, внахлест по предательской щелке, вокруг тонкой талии и обратно вниз.

Спасет ли такая повязка от смертельной потери крови, когда начнет действовать ядовитое снадобье? Он не знал. Но Аркадий сказал, что ее нужно перебинтовать, а Дух доверял Аркадию, потому что здесь больше некому было доверять… а раз Дух доверял ему, то и Стив тоже. Пусть даже Аркадий был конченым мудаком с неприятной крысиной рожей.

Завершив с бинтами, Стив накрыл Энн простыней до самого подбородка. Простыня легла поверх ее тела совершенно ровно, даже крепко запеленутый бугорок почти не выделялся под плотной тканью.

Стив еще долго сидел на краю постели, глядя в лицо Энн. Она совершенно не изменилась. Сильно устала, да. Но не изменилась. Ему было очень легко представить, что они только что занимались любовью и Энн просто отдыхает в счастливом изнеможении – дремлет в мягком сумеречном затишье, какое бывает после хорошего секса, и ждет в полусне, что он сейчас ляжет рядом и еще раз поцелует ее.

Он наклонил голову и лег щекой ей на грудь. Он слышал, как бьется ее сердце. Вернись назад, время, – внезапно подумал он и сам не понял, откуда пришла эта мысль. – Что-то пошло не так. Будет что-то плохое. Всего этого вообще не должно было случиться. Время, повернись вспять!

Но время не повернешь назад.

Он поцеловал ее сквозь простыню и бинты – в то самое сокровенное местечко, где соединяются бедра. Потом он встал и пошел к двери. Перед глазами все расплывалось, и Стив не сразу сообразил, что это все из-за слез.

Стив! – беззвучно кричала она.

Но он не услышал, не обернулся.

30

Аркадий зажег свечу и пошел вниз по лестнице. Он хотел взять упаковку сухих листьев, которые надо было измельчить; пока он будет сидеть рядом с Энн, он разотрет их в пальцах. Он также захватит с собой одну старую книгу, которую он давно хотел перечитать, но все не было времени, и графинчик с хересом, который хранился под алтарем вместе с черепом Эшли.

Он будет сидеть рядом с Энн всю ночь или по крайней мере пока не вернутся Стив с Духом. Он будет следить за ее кровотечением, измерять ей температуру, протирать лоб кусочками льда. Он хорошо о ней позаботится.

И еще он будет думать о том, как Дух оттолкнул его, пренебрег им, выставил его дураком.