— Если бы мы могли пойти в министерство колоний и сказать: «Вот здесь мы открыли нашу россыпь», — и это место совпало бы с тем, которое указал Сноу, то именно нас бы утвердили во владении, а Общество Сноу было бы уничтожено!

Ламбэр начал понемногу соображать.

— Факт открытия нами россыпей уже заявлен, — продолжал Уайтей. — Сноу сделает такое же заявление, но мы его опередим — понимаешь?!

— Как ты сообразил это? — спросил Ламбэр.

— Ба! Сноу обронил маленькое замечание… Я взял быка за рога и отправился в министерство колоний. У меня там есть один знакомый молодой человек, и он мне сообщил, что мы завтра получим бумагу, но должны точно указать местонахождение россыпи. Видимо, существует идиотский закон, согласно которому министерство обязано официально объявлять об открытии!

— Я совсем забыл об этом, — сказал Ламбэр.

— Ты не мог этого забыть, потому что не знал, — грубо возразил Уайтей. — Переоденься и приходи ко мне через час!

— Все что благоразумно — я исполню, — ответил Ламбэр.

Через час он явился в маленькую гостиницу, где Уайтей устроил нечто вроде главного штаба. Она находилась на узенькой улочке, которая тянулась вдоль набережной Темзы. На этой улочке находилось больше гостиниц, чем в самых оживленных кварталах Лондона. Уайтей занимал весь третий этаж, состоящий из трех небольших комнат.

Компаньоны совещались свыше двух часов. Совещание, правда, выглядело скорее, как монолог Уайтея. Ламбэр, в основном, слушал и кивал.

Когда Ламбэр уходил, Уайтей поинтересовался:

— Ты по какой дороге пойдешь?

— Вдоль набережной.

— Я провожу тебя.

Часы на Вестминстерской башне пробили одиннадцать, когда они вышли на набережную Темзы, К ним подошел нищий.

— …пару пенсов… на ночлег, сэр… не ел три дня…

Они оставили эту просьбу без внимания. Нищий, не отставая, шел за ними. Когда они подошли к Фонарю, Уайтей внезапно обернулся и схватил его за шиворот.

— Дай-ка на тебя взглянуть!

Для изнуренного бродяги, которым он казался, нищий обладал удивительной силой, которую проявил, вырываясь из рук Уайтея, который все же успел его разглядеть. Это было строгое, решительное и небритое лицо…

— Слушайте, нехорошо так людей пугать, — проворчал нищий, — оставьте ваши руки при себе!

Уайтей достал полкроны и дал их нищему.

— Вот тебе, сын мой, пойди выпей и ложись спать.

Нищий поклонился и исчез.

— Ты становишься сентиментальным, — заметил Ламбэр, когда они отошли немного.

— Возможно, — ответил Уайтей. — Ты видел его физиономию?

— Нет.

Уайтей рассмеялся.

— Сыщик Мардок из Скотленд-Ярда!

— Что ему нужно? — заволновался Ламбэр. — Странно…

— Не будь идиотом, — вскинулся Уайтей.

Когда они расстались, Уайтей пошел той же дорогой обратно, и остановил встречный автомобиль. Он оглянулся. Поблизости никого не было.

— Улица Виктории, — сказал он шоферу. Когда машина тронулась, он неожиданно приказал везти его в Кеннингтон. Не доезжая Кеннингтона он вышел, сел в трамвай и проехал три остановки.

Уайтей разыскивал человека по имени Коалс. Этот Коалс прежде исполнял мелкие поручения Уайтея. Если он не умер и не сидит в тюрьме, то его можно было застать в известной пивной. Уайтею повезло. Он увидел Коалса на своем обычном месте в пивной и, к его удивлению, трезвым. Посланный мальчишка вызвал его на улицу.