У нее были довольно широкие, но худенькие плечи, небольшая грудь, вытянутое тело с тонкой талией. Одри никогда не носила каблуков, и это завершало ее образ: она ходила быстро, в своих мягких замшевых тапочках, словно большая хищная кошка, которая аккуратно и мягко ступает на подушки изящных лап. Обладая статной осанкой, она удивительно раскованно и плавно двигалась, будто скользила по волне: уверенно, иногда слишком рискуя на поворотах, с удовольствием и легкостью принимая то, что дарит ей жизнь. А та дарила ей много поклонников и друзей, среди которых были и особенно дорогие для нее, как, например, Джуди.

От природы общительная и самодостаточная, Одри не видела причин, по которым ей нужно бегать за людьми или специально требовать к себе внимания. Обычно те сами тянулись к ней. Появлялись и исчезали друзья, развелись и затерялись где-то в огромном мире родители, и она относилась к этому, как к капризам погоды, с готовностью все перетерпеть и ничему не огорчаться. Ее веселая тетушка, которая всегда была абсолютно одинока, сама того не зная, научила ее не бояться ничего, даже одиночества…

А думать было о чем. Во-первых, скоро истечет срок контракта, а значит, настанет пора возвращаться в Детройт. К этому обстоятельству она испытывала двоякое чувство – огромное облегчение и щемящую тоску. Первое имело очень простую причину: штат Великих озер был куда прохладней Израиля, а Одри порой казалось, что ее тело, как расплавленный металл в кузнице, скоро потребуется погружать в воду, чтобы остудить. Второе чувство, оно же – вторая тема размышлений, касалось ее отсутствующих планов на будущее. И именно оно вызывало щемящую тоску.

Что она станет делать дальше? Ну сейчас, понятное дело, оборвет уши маленькому негодяю, которого почему-то уже становилось жалко. А потом? Она сбежала сюда от себя, от Стюарта, от всей прошлой жизни в надежде, что за полгода что-нибудь изменится, и вот они прошли, а ей нечего сказать в оправдание. Перед кем оправдываться – это второй вопрос, но сказать действительно было нечего. Стюарт отпустил ее… не без скандала, правда, но все же отпустил… с тем, чтобы она остыла и подумала. Остыла… Слово-то какое приятное! Одри посмотрела в окно на виноградные заросли знойного парка и вздохнула, вспомнив прохладу родного города…

Между ними ничего не произошло, они просто друг другу надоели. И тогда она сделала далеко не оригинальное и даже не новое предложение: разойтись. Но в отличие от всех предыдущих случаев – всерьез. Стюарт принял его с достоинством и предложил в свою очередь подумать порознь несколько дней. Она согласилась. А на работе как раз искали смельчака, который будет не против поехать в арабские страны на полгода. Одри сказала, что у них есть шанс ее уговорить. В этот же день пришло уточнение: страны не совсем арабские, город Тель-Авив… И она поняла – это судьба.

– Ты сумасшедшая! – орала Джуди вечером.

– Я знаю.

– Тебя пристрелят или похитят!

– Но это же Израиль.

– Все равно!

– Это – цивилизованная страна. И со мной никогда ничего не случается.

– Там полно арабов, оружия и наркотиков!

Как ни странно, Джуди оказалась не так уж далека от истины. Но это было не самое страшное для Одри.

Гораздо хуже оказалось в Египте…

С детства боявшаяся насекомых, Одри пришла в ужас от египетских скарабеев. Ей часто приходилось ездить в Каир, где эти священные жуки заполонили всё. Страна кишела картинками, фигурками, статуэтками и еще бог знает какими формами воплощения этих тварей. Одри просто не могла работать, ощущая вокруг себя царство навозных жуков.