Пар навсегда запомнил, что он почувствовал в это мгновение. Память об этом оказалась сильнее воспоминаний об их схватке с порождением Тьмы — кратких мгновений, вырванных из обычной жизни. Чувство, которое он испытал, было ревностью. Раньше Пар считал себя единственным, кто обладает настоящей магией. Теперь стало очевидным, что ею владеет и Морган Ли. Конечно, у Пара осталась магия песни желаний, но она меркла в сравнении с могуществом меча Моргана.

Меч уничтожил порождение Тьмы, в то время как видения Пара лишь раздражали чудовище. Он задумался, есть ли от его магии хоть какая-то реальная польза.

ГЛАВА 7

Они продолжали свой путь к Кальхавену и готовы были идти без остановки день и ночь, только бы не задерживаться в этих лесах. Они вернулись на главную тропу, бежавшую вдоль Серебряной реки и сворачивавшую на восток. Пока они, падая и спотыкаясь, с трудом продвигались вперед, каждый думал о своем. Мысли Пара блуждали, словно стадо овец по пастбищу, и внезапно он поймал себя на том, что вспоминает старые легенды.

Он припомнил, что в историях о мече Ли говорилось: сила его, если так можно выразиться, обоюдоостра. Меч обрел магическую силу по воле Алланона во времена Брин Омсворд, когда эта девушка из Дола отправилась на восток со своим спутником Роном Ли, предком Моргана. Друид Алланон погрузил лезвие меча в волшебные воды Хейдисхорна и этим навсегда изменил его свойства. Меч стал не просто оружием, он стал талисманом, способным выстоять против Мордов. Но его магия уподобилась всем прочим магиям старого мира: она несла в себе одновременно и благословение, и проклятие. Сила этого меча заставляла владельца постоянно прибегать к его помощи и делала хозяина все более и более зависимым от него. Брин Омсворд поняла эту опасность, но Рон Ли не обращал внимания на ее предупреждения. Что происходило с мечом потом — неизвестно, говорили только, что больше он не требовался, а значит, и не использовался. До этой ночи. И похоже, сейчас пришла очередь Пара предупредить Моргана об опасности.

Но как это сделать? Морган был его лучшим другом, а ожившая магия меча только что спасла им жизнь! И как в таком случае он может сказать Моргану, чтобы тот больше не пользовался мечом? Это выглядело бы просто как зависть. Кроме того, если они опять столкнутся с порождениями Тьмы, магия меча будет им жизненно необходима. А для такого предположения имелись самые веские основания. И Пар решил пока молчать.

Ночью они разговаривали о порождениях Тьмы. У них не осталось ни малейших сомнений в их существовании. Даже Колл не раздумывал, как назвать чудовище, напавшее на них. Но порождения Тьмы остались для них загадкой. Друзья не знали, откуда и зачем они появляются. Не знали даже, что представляют собой эти твари. Они не имели представления об источнике их силы, хотя понимали, что сила эта должна питаться какой-то извращенной формой магии. И если порождения Тьмы действительно охотятся за ними, то неизвестно, как им в таком случае поступать. Но теперь друзья знали: старик, предупреждавший их об опасности, говорил правду.

Уже на рассвете, усталые и полусонные, путники оказались у Кальхавена. Небо затянули тучи, задевавшие макушки деревьев, что придавало городу гномов мрачноватый вид. Сквозь редкие деревья можно было рассмотреть дома с дымящимися трубами, сараи и маленькие огороженные дворики со скотиной на привязи. В крохотных огородиках овощи боролись с сорняками за место под солнцем. Не оставалось ни клочка свободной земли. Дома, сараи, домашний скот, сады и лес — все, казалось, громоздится одно на другом. И всюду чувствовались запустение и упадок: краска на домах облезла, камни и штукатурка растрескались, изгороди повалились, животные бродили неухоженные, сорняки в огородах так перемешались с овощами, что невозможно было отличить одно от другого.

Женщины, главным образом старухи, видневшиеся через открытые двери и окна, занимались стиркой, копошились на кухнях, у всех был одинаково неопрятный вид.