Тогда Паганель «сдает» нам Судакова со всеми, что называется, потрохами, втравливает в это дело Леднева, который догадывался о каких-то темных делишках Логинова, и сталкивает нас всех вместе ночью, у меня на квартире, причем ему, Паганелю, выгодно любое развитие событий: убит Леднев — хорошо, меньше будет болтать. Убит подельник Судаков — еще лучше, не придется ни с кем делиться. Убит кто-нибудь из нас — тоже хорошо, не будет совать свой нос, куда не следует!

И самое главное — естественность поведения Паганеля ни разу не дала нам с Борисом возможности усомниться в его честности!

После убийства Леднева и вмешательства ФСБ у Паганеля развязаны руки, мы с Борисом отходим в сторону, и он начинает готовиться к вывозу ценностей из кургана. Арендует машину, нанимает охранника и водителя. Судакова, которого ищет ФСБ, еще за прошлые дела, скрывается в глухом Корьево, но мы с Борисом очень «удачно» выслеживаем «мистера Рыбу», и он ускользает от нас и отправляется в далекий от Москвы Ряжск, где спокойно дожидается арендованого «Камаза». И все, все бы у Паганеля получилось — не окажись случайно в машине с Судаковым я!

Да и то, признаться, догадался, что происходит, я случайно — если бы не мое любопытство, все могло бы кончиться очень даже благоприятно для Паганеля. Думаю, после поездки он убрал бы Судакова, а потом преправил сокровища за рубеж — за миллионы, десятки миллионов долларов…

Конечно, у нас с Борисом был еще один шанс покончить с Судаковым — в Корьево, когда лишь приготовленный в стоге сена мотоцикл спас убийцу от возмездия. Но все равно…

Все равно — да здравствует Его Величество Случай!

Я тут же одернул себя — рано радоваться, еще не известно, как и что будет со мной, когда вернется Паганель. Кому из нас двоих улыбнется случай в этот раз?

Потянулись томительные минуты ожидания. Азарт работы прошел, навалилась тяжелая усталость, вернулась отступившая было боль, а за ней постепенно вернулся страх, — а вдруг мой план не сработает? Вдруг Паганель успеет отскочить, или заподозрит что-то? Он ведь легко может бросить меня здесь умирать от голода и жажды, или просто застрелит через окошко…

Я очень надеялся, что мой тюремщик вернется с Мартеновской улицы взбешенным, с одним лишь желанием — убить упрямого обманщика, то есть меня, и бдительность его будет притуплена.

Важным было и то, что подсоединить провода я должен был только после того, как Паганель откроет замок и возмется за ручку, иначе — все пропало! Либо ток убьет его раньше, и останусь в камере навеки, либо он войдет внутрь — и убьет меня…

Прикидывая все возможные варианты, я механически жевал хлеб, вертя в руках свой ломик. Паганеля все не было. Я представил, как он, всеми правдами и не правдами проникает в подвал пятнадцатого дома, как иссупленно копает в указаном мною углу, ничего не находит… Не смотря на волнение, я усмехнулся — ну и рожа будет у Паганеля, когда он поймет, что я его дурачу!

Между тем время шло. Я потушил все свечи, оставив лишь одну — черт знает, когда появиться Паганель, а если все свечи быстро сгорят, потом сидеть без света грусно, а главное — в темноте я не смогу быстро замкнуть провода на дверь.

В пляшущем, мятущимся свете свечи, едва рассеивающей окружавший меня мрак, я устроился читать газету, пытаясь отвлечся от тревожных мыслей.

Интересно, еще два с половиной месяца назад я никогда бы не поверил, если бы мне сказали, что я буду поджидать человека, чтобы убить его, коротая время за чтением «Московского Комсомольца»!

Где-то наверху, надо мной текла обычная жизнь людей конца двадцатого века. Президент выздоравливал после операции, его нынешнее окружение пыталось сжить со света, утопить в грязи окружение бывшее — коней, как видно, только на переправе и меняют!

В областях шли выборы — коммунисты кое-где брали верх.