Рорк вызвал данные на пятый экран!

– Вот это да! – Ева вытаращила глаза.

– Это в швейцарских франках, – успокоил ее Рорк. – Но все равно в три раза больше, чем его налогооблагаемый доход, не так ли, лейтенант?

У Евы прилила к лицу кровь.

– Я знала, что у него прилипает к рукам, знала! А смотри, сколько денег он снял за прошедший год. По двадцать пять тысяч в квартал.

Сто тысяч! – Она обернулась со злорадной улыбкой. – В точности совпадает с цифрами из бумаг Шерон. Я прекрасно помню: «Симпсон, сотня». Она тянула из него денежки!

– Ты сумеешь это доказать?

– Докажу, не сомневайся! – Она мерила комнату шагами. – У нее явно был на него компромат. То ли секс, то ли продажность. А скорее всего – сочетание множества грязных грешков. Он затыкал ей рот деньгами… – Ева засунула руки в карманы и тут же снова вытащила их. – Может быть, она неосторожно повысила ставку? Или ему надоело выкладывать по сотне тысяч в год, и он ее убрал? Ясно одно: кто-то все время пытается помешать моему расследованию. Кто-то, обладающий деньгами и информацией, способный спутать мне карты. Все указывает на него!

– А как же насчет двух других жертв?

Ева думала как раз над этим. Боже, как упорно она ломала над этим голову!

– Раз он пользовался услугами одной проститутки, то почему не мог бывать у других? Шерон и третья потерпевшая знали друг друга – или друг о друге. Одна из них могла быть знакома с Лолой, могла упомянуть ее, предложить для разнообразия. Не исключено, что Лола была выбрана случайно. Может быть, он просто вошел во вкус после первого убийства? Испугался, но одновременно распалился?

Ева остановилась и посмотрела на Рорка. Он молча курил, наблюдая за ней.

– Дебласс – один из его сторонников, – продолжала она размышлять вслух. – Симпсон активно поддерживает его законопроект о защите морали. Судя по всему, он тоже презирает проституток, а одна из них смеет ему угрожать! Необходимо от нее избавиться, прежде чем она сорвет его избирательную кампанию за место губернатора.

Ева опять остановилась.

– А вообще-то все это чушь…

– Почему же? По-моему, звучит разумно.

– Достаточно в него вглядеться, чтобы отказаться от подобной версии, – она потерла переносицу. – У него не хватило бы на это мозгов. Он, пожалуй, способен на одно убийство, но так гладко убрать троих? Симпсон – чиновник, администратор, кабинетная крыса, а не полицейский! Без подсказок помощника он даже не помнит уголовный кодекс. Брать взятки – это одно: бизнес есть бизнес. Убийство от страха, в приступе страсти или бешенства – тоже куда ни шло. Но составить план и последовательно его осуществлять? Ты сам видишь: он даже не умеет прятать концы в воду.

– Значит, ему помогали…

– Не исключено. Все это можно выяснить, если как следует на него надавить.

Рорк сделал последнюю затяжку и потушил сигарету.

– Как ты думаешь, как поведет себя пресса, если получит по анонимным каналам сведения о подпольных счетах Симпсона?

Ева уронила руку, не успев по привычке запустить пальцы в волосы.

– Да они его четвертуют! Если Симпсон в чем-то замешан, то пускай окружает себя хоть тысячей адвокатов – мы все из него вытрясем!

– Надеюсь. Что ты предлагаешь, лейтенант?

То, что она собиралась предложить, шло вразрез со всеми ее правилами, с системой, к которой она принадлежала. Но Ева вспомнила о трех убитых женщинах и еще о трех, которых она, может быть, сумеет защитить…

– Есть, одна журналистка, Надин Ферст.