|
Нечто подобное происходило и в Лондоне, который венесуэльский президент посетил в мае 2006 года и где встретился с «красным» мэром Кеном Ливингстоном и лидерами профсоюзов, проигнорировав премьер-министра Тони Блэра. А в Никарагуа подобная акция носила уже явно выраженный политический подтекст. Там накануне президентских выборов 2006 года происходило бесплатное снабжение горючим муниципалитетов, контролировавшихся сандинистами, что стало недвусмысленным сигналом избирателям, за кого нужно голосовать.
При этом Чавес оперился не только политически, но и стремился к наращиванию обороноспособности Венесуэлы. И в этом он нашел себе союзника на другом конце Земли. Чавес четырежды посещал Россию за время президентства Владимира Путина и продолжил это делать с приходом к власти Дмитрия Медведева. В ходе этих визитов Федеральная служба по военно-техническому сотрудничеству РФ и венесуэльская государственная корпорация заключили контракты на сумму, превышающую три миллиарда долларов. Наряду с лицензией на производство автоматов «АК-103» они предусматривали в скором времени покупку 24 самолетов «Су-30МК» и 53 многоцелевых вертолетов, преимущественно «Ми-35М». При этом оговаривалось сервисное обслуживание поставляемой техники и подготовка специалистов. В перспективе речь шла также о заказах на строительство подводных лодок. А недавно Чавес неожиданно заявил о намерении создать при помощи России национальную систему противовоздушной обороны, которая «прикроет все Карибы» и позволит отслеживать воздушные цели, в том числе ракеты противника, на расстоянии более двухсот километров. Фидель Кастро, теперь уже в далеком 1994 году, не ошибся. Уго Чавес принял у него эстафету антиамериканизма. При этом у Чавеса была нефть. Та, что уже добывалась. И та, которая пока что была спрятана в труднодоступных районах Гвианского нагорья. А там ее было достаточно, чтобы реализовать все самые далекоидущие планы пожизненного президента Венесуэлы. В результате вопрос стоял уже о влиянии США в регионе. Чавес стал врагом США номер один. И у Америки просто не было другого выхода, как устранить мятежного десантника физически…
Венесуэла, Каракас, площадь перед Национальным театром
– На одиннадцати основных и сотне их производных. И ни один из них к европейским не имеет никакого отношения. – Здорово, – сказал Логинов и быстро посмотрел на часы. – Тогда мне нужен толковый переводчик. – Шутишь? – Нет. Причем до часу, чтобы он мог вылететь со мной в Пуэрто-Аякучо. Пащенко посмотрел на Логинова и провел по еще больше взмокшему от опилочного чая лбу ладонью. – Вообще-то у нас в торгпредстве есть один толмач. Всеми одиннадцатью языками он не владеет, но половиной точно. Только… – Только что? – Только он тошнотный до ужаса, я бы на твоем месте… – Переживу! – быстро сказал Логинов, склоняясь над остатками мяса. – Попроси счет! Пащенко снова провел рукой по лбу и покачал головой: – Он не поедет, Логинов. – Это почему? – По состоянию здоровья… – Инвалид, что ли? – Да нет, но… – Тогда поедет. Как миленький. Ты счет попросил? – Его врач посольский отмажет. Они оба сдвинутые, на шахматах… – Я их быстро вылечу. Обоих, – серьезно сказал Виктор, подняв голову. Пащенко внимательно посмотрел в его глаза и повернулся в сторону официанта, чтобы попросить счет.
США, Лэнгли
– Черт! – тряхнул головой Мейер, потянувшись к телефону. |
