Я выразительно потрясла головой и шепнула:

— Он врет. Мне в прошлом месяце исполнилось пятнадцать.

Доктор Давыдов продолжил:

— Для полиции это будет однозначным случаем похищения и сексуальных домогательств. Возможно, даже изнасилования.

— Сексуальных!.. — пискнула я.

Взгляд Дерека заткнул меня не хуже, чем его ладонь.

— Выбор за тобой, Дерек. Не пойдешь на сотрудничество, только себе хуже сделаешь.

Дерек фыркнул. Доктор Давыдов проиграл. Если бы он продолжал давить на страх Дерека покалечить кого-нибудь, он мог бы сдаться. Но угрожать? Как сказал Симон — это совсем другое дело.

— Оставайся здесь, — шепнул он. — Я пойду поищу выход отсюда.

Я хотела возразить, предложить пойти вместе. Но я ведь не обладала его ночным зрением. И если я начну бродить в темноте, натыкаясь на что ни попадя, то только привлеку внимание доктора Давыдова и остальных.

Поэтому я осталась на месте.

Глава 43

Через несколько минут Дерек вернулся и, ни слова не говоря, повел меня к дальней стене склада, где было выбито окно. Похоже, раньше оно было заколочено, но теперь щит валялся на полу.

— Подожди.

Дерек смахнул с подоконника осколки стекла, потом помог мне взобраться на окно. Протискиваясь через раму, я зацепилась рукавом за торчащий осколок.

Где-то рядом хлопнула дверь.

— Хло? Дерек? Я знаю, что вы здесь. Дверь взломана.

Я дернула рукав, почувствовав резкую, обжигающую боль. Осколок со звоном упал на асфальт.

Я спрыгнула на землю и побежала к ближайшему укрытию — брезенту, которым был накрыт штабель досок. Я упала на колени и поползла под брезент. Я доползла до того места, где брезент доходил до самой земли, и легла на живот. И в ту же секунду почувствовала пульсирующую боль в руке. Видимо, осколок не просто оцарапал меня.

— Ты ранена, — прошептал Дерек, словно прочитав мои мысли.

— Просто царапина.

— Да нет, не царапина.

Он взял мою руку и выпрямил ее. В меня вонзились иголочки боли. Я с трудом подавила стон. Здесь было темно, так что почти ничего не было видно, но рукав показался мне мокрым. Кровь. И Дерек учуял ее.

Он осторожно закатал мой рукав и чертыхнулся.

— Плохо? — шепотом спросила я.

— Глубокий порез. Надо остановить кровь. Нужна повязка.

Он отпустил мою руку. Потом мелькнуло что-то белое, и я поняла, что он стаскивает с себя футболку.

— Подожди, — сказала я. — На тебе же больше ничего нет. А на мне куча одежды.

Он отвернулся, а я, стиснув зубы, сняла с себя все три рубашки, морщась каждый раз, когда ткань задевала рану.

Верхние две рубашки я надела обратно, а Дереку протянула свою футболку. Он порвал ее на полоски, и этот звук эхом отдавался вокруг. Наверное, вид у меня был напуганный, потому что Дерек тут же успокоил меня:

— Рядом никого нет. Я слышу, как они обыскивают склад.

Он обмотал тканью мою руку. Потом снова приподнял голову, прислушиваясь. На этот раз и я уловила голоса — один позвал, другой ответил.

— Теперь они все на складе, — прошептал Дерек. — Пора двигать отсюда. Постараюсь по запаху найти Симона. Иди за мной.

Дерек зигзагами пробирался между разбросанными по двору кучами мусора. К счастью, я бежала за ним, и он не видел, сколько раз я стукалась локтем или коленкой об эти самые кучи и штабеля.