— Да? Ты просто убедила себя в этом.

Обычно я тут же вмешивалась и заставляла их успокоиться, но я все еще переживала из-за того, что Миранда оконфузила меня перед Брентом.

Кари, Бет и я часто говорили о парнях, но не были помешаны на них. Миранда же — о, у нее было столько парней, что она сама сбилась со счету. И когда она вошла в нашу компанию, для всех нас как-то вдруг стало очень важно обзавестись парнем. Я и так переживала, что недостаточно зрелая, так Миранда еще подняла меня на смех, когда я призналась, что ни разу не была на настоящем свидании. И вот тогда я придумала для себя влюбленность. В Брента.

Я думала, назову парня, который мне нравится, и этого будет достаточно. Не тут-то было. Миранда выдала меня с потрохами — сказала ему, что он мне нравится. Я была в ужасе. Где-то в душе я надеялась, что он скажет: «Здорово. Хло мне тоже нравится». Да куда там! Раньше мы с ним иногда болтали на уроках испанского. А теперь он отсел на два ряда, как будто от меня вдруг начало сильно разить потом.

Только мы подошли к столовой, как меня кто-то окликнул. Я обернулась и увидела, что ко мне бежит Нат Бозиан. Его рыжая шевелюра, как маяк в переполненном коридоре. Он наткнулся на старшекурсника, улыбнулся, извинился и помчался дальше.

— Привет, — сказала я, когда Нат приблизился.

— Здорово. Ты не забыла, что Петра перенесла заседание киноклуба на сегодня? Будем обсуждать авангард. Я знаю, ты любишь авторское кино.

Я сморщилась.

— Что ж, тогда передам ей твои сожаления. И скажу Петре, что тебе не хочется ставить ту короткометражку.

— А мы это сегодня решаем?

Нат попятился.

— Может быть. А может, и нет. Так я передам Петре…

— Мне надо бежать, — сказала я подругам и помчалась догонять его.

Заседание киноклуба, как всегда, началось за кулисами, где мы обсуждали деловые вопросы и заодно обедали. В аудиторию с едой входить нельзя.

Мы обсудили короткометражку, и я действительно попала в список кандидатов в режиссеры — единственная из первокурсников. Потом, пока все смотрели сцены из авангардного кино, я выбрала кассету и потихоньку слушала ее в наушниках. Мне удалось выскользнуть оттуда еще до конца заседания, и я отправилась к своему шкафчику.

Полдороги голова у меня была занята разными мыслями. И тут желудок снова напомнил о себе. Оказывается, я была так озабочена тем, чтобы попасть в список кандидатов в режиссеры, что забыла пообедать.

А пакет с обедом оставила за кулисами. Я посмотрела на часы. Десять минут до звонка. Еще успею.

Заседание клуба уже закончилось. Кто уходил из аудитории последним, всегда выключал свет. А я понятия не имела, как его включать, тем более что для этого надо было сначала разглядеть выключатели. Выключатели, светящиеся в темноте! Вот на чем я заработаю деньги для своего первого фильма. Конечно, надо, чтобы кто-то их еще произвел. Как большинство режиссеров, я больше человек идей.

Я пробиралась по проходам и дважды больно ударилась коленкой. Наконец глаза привыкли к блеклому свету аварийного освещения, и я нашла лестницу, ведущую за сцену. А вот дальше стало труднее.

Пространство за сценой было разгорожено на мелкие закутки для хранения реквизита и для импровизированных гримерных. Там был свет, но кто-то всегда его выключал. Ощупав ближайшую стену и не найдя там выключателя, я сдалась.

Бледный свет аварийных лампочек позволял мне разглядеть силуэты. Сойдет.

И все же было очень темно. А я боюсь темноты. У меня тяжелые воспоминания детства, связанные с темнотой. Какие-то воображаемые знакомцы, которые обитали в темных местах и пугали меня. Знаю, это звучит нелепо. Другие дети придумывают себе товарищей по играм, а я — монстров.