Даже несмотря на увеличенное внутренне пространство “Налётчика” ему пришлось опуститься на колени, чтобы поместиться. Он уменьшил давление гидравлики и присел, уродливо сгорбившись.

В освещённом красным светом отделении экипажа он оказался лицом к лицу с нечеловеческим существом, которое свисало с лестницы командирской башенки. Он наполовину поднял руку с оружием, прежде чем Диоклетиан встал перед ним:

– Оно не представляет угрозы, Сагиттар.

Сквозь прокручивавшиеся списки ретинальных данных Сагиттар рассмотрел выпученные глаза существа и пушистую шёрстку. Сапиен издал совсем не обезьяний пронзительный крик и убежал, когда Сагиттар опустил штурмовую пушку.

На троне водителя Аркхан Лэнд обеими руками сжимал рычаги управления, вглядываясь сквозь смотровую щель и прищурившись, словно старик. Он дрожал и что-то бормотал. Слюна капала на подбородок. Он, запинаясь, задавал вопросы, которые не были вопросами, и на которые он на самом деле не хотел знать ответы:

– На что я смотрю. Что это. Что это за твари. Что я вижу.

– Назад к Шпилю бога, – приказал Диоклетиан человеку в мантии.

– Я… Но…

– Держите себя в руках, Лэнд. Сосредоточьтесь на своём долге. Верните нас к Шпилю бога.

– Я… Я… Да. Шпиль. Центральная башня. Да, конечно. Сию минуту.

Танк загрохотал и застучал, сильно накренившись и сокрушая ещё больше тварей. Пока Диоклетиан приветствовал ближайших воинов, Сагиттар бегло посмотрел на красную фигуру, которая держалась немного в стороне:

– Кровавый Ангел, – поздоровался он с ваалитом.

– Кустодий.

Сагиттар повернулся к Диоклетиану на медленных и скулящих сервомоторах:

 – Дио. Чёрт возьми, давно пора было вернуться из Дворца.

Воин кивнул:

– Вижу, вы натворили дел с Династиями. Ра будет недоволен.

– Мы сражались двести девяносто три часа после падения стен, – заметил Сагиттар.

– Двенадцать дней подобного объясняют, почему вы так ужасно выглядите, – согласился Диоклетиан. В его тоне не было ни малейшей насмешки.

Сагиттар осмотрел Династии и не смог не согласиться с оценкой своего сородича. Джахаза каким-то образом всё ещё стоял, хотя взгляд стал рассеянным, и воин покачивался, держась за поручень на потолке. Солон стоял рядом с ним, стиснув зубы, пока забрызгавшая доспехи едкая мерзость продолжала шипеть и соскальзывать, не сумев разъесть аурамит, но медленно растворяя левую половину лица.

Солон усмехнулся командиру:

– Я выживу, Сагиттар.

Аркхан Лэнд издал слабый испуганный крик. Танк подпрыгнул, когда реликтовый охотник протаранил что-то на большой скорости, и слегка приподнялся, когда репульсорные пластины пронесли “Налётчика” над тем, что он сбил:

– Я… Я не могу…

– Не смотрите на них, – перебил Сагиттар. – Страх делает их сильнее.

– Я…

– Кто вы? – резко спросил дредноут.

– Я… Аркхан Лэнд.

– Я слышал о вас.

– Просто доставьте нас к Шпилю бога, – сказал Диоклетиан.

Демон больше не парил на огромных крыльях над городом из таинственной кости и больше не охотился в одиночку, словно молчаливый хищник. Полученные на этих охотах раны стали болезненными уроками, вытравленными на его оболочке. Пусть ему и не хватало способности истинного разума, но всё же он был хорошим учеником. Угроза распада вынуждала соблюдать осторожность. Воплощение убийства не слишком походило к войне без прикрас и даже бессмертные могли извлекать уроки из мучений.