– Я пришла к вам по другой причине, – сообщила Кейт неожиданно тихим и слабым голосом. – Адвокат мне не нужен.

– Тогда почему вы так интересовались, хороший я адвокат или нет? И зачем же все-таки вы пришли ко мне домой сегодня утром?

На улице стало уже совсем темно. Все небо до самого горизонта было усыпано звездами, и казалось, что Джон и Кейт накрыты этой перевернутой небесной чашей. Морской воздух был влажным и соленым, и у Кейт, вероятно, защипало от него глаза, потому что она вдруг смахнула с ресниц слезинки. Но через несколько секунд ее глаза снова наполнились слезами. Джон смотрел на женщину, и сердце его учащенно забилось.

– Я пришла к вам, потому что вы адвокат Грега Меррилла, – сказала наконец Кейт.

– Меррилла? Ну, и что же из этого?

Кейт проглотила стоящий в горле комок. Собаки, возившиеся в зарослях кустарников, подбежали к ней, рассчитывая получить новую порцию угощения, но она, казалось, не замечала их. Бонни прыгала вокруг Кейт и тыкалась носом в ее руку, а Брейнер терпеливо сидел рядом и ждал. Однако Кейт продолжала стоять молча, и слезы ручьями текли по ее щекам. Наконец, она подняла голову и взглянула Джону прямо в глаза. На ее лице была написана такая безысходная печаль, как будто она знала, что надеяться было уже не на что. Но, в конце концов, она все же собралась с силами и прошептала:

– Я думаю, что он убил мою сестру.

Глава 5

Джон О'Рурк подвел ничего не видящую от слез Кейт к своей «вольво» и усадил ее в машину. Затем открыл вторую дверь и впустил Брейнера и Бонни, которые с удовольствием расположились на заднем сиденье и, высунув языки, стали с нетерпением ждать, когда машина тронется.

Джон включил обогреватель салона, и Кейт только сейчас почувствовала, как она замерзла. Она всегда холодела от отчаяния и ужаса, когда представляла себе, что могло произойти с Виллой. В моменты, когда ее пронзала мысль о том, что сестры больше нет, ей хотелось заледенеть и ничего не чувствовать. Однако как только от обогревателя, еще не успевшего полностью остыть, в салоне автомобиля разлилось тепло, Кейт, вопреки своему желанию, начала согреваться.

Из автомагнитолы лилась песня Сьюзан Веги – нежная и печальная. Кейт вспомнила, как Вилла любила эту музыку Обычно она слушала ее в своей спальне, и белые занавески развевались на окнах от дующего с моря ветра. «Она поет об утрате, – говорила Вилла, объясняя старшей сестре смысл песни. – Она знает, что такое потеря, так же, как это знаем мы… Она одна из нас. Я благодарю Бога за то, что у меня есть ты, Кети». «А я благодарю Бога за то, что у меня есть ты», – отвечала шепотом Кейт.

Сейчас, сидя в машине Джона О'Рурка, она старалась прийти в себя и больше не плакать. Ведь от этого разговора зависело все. Адвокат Меррилла был единственным, кто мог помочь ей узнать о судьбе Виллы Кейт, взяв отпуск на работе, приехала сюда с твердым намерением не отступать, пока ей не удастся все выяснить. Она очень любила свою работу в Вашингтоне, но после исчезновения сестры даже думать не могла ни про какие исследования, потому что все ее мысли были только о Вилле.

– Я не могу говорить с вами об этом, – тихо сказал Джон, глядя прямо перед собой.

Кейт еще не чувствовала в себе достаточно сил, чтобы попытаться переубедить его. Она ждала, когда музыка, пробудившая в ней воспоминания, закончится, и она сможет полностью взять себя в руки. Эта печальная мелодия разбередила ее раны и лишила самообладания.

– Грег Меррилл – мой клиент, с моей стороны будет неэтично обсуждать его дело с вами и вообще с кем бы то ни было.