Сверкающий интерьер терминала вполне подошел бы и для крупного первоклассного аэропорта.

Из-за стойки вышел благообразный мужчина в строгом костюме и поинтересовался:

— Мистер Бэленджер?

Они обменялись рукопожатием.

— Эрик Грей. Я зафрахтовал самолет по номеру кредитной карточки, который вы мне продиктовали по телефону. Сейчас он заправляется. Чтобы избежать недоразумений, напомню — три тысячи долларов за час.

— Да, мы ведь так и договорились.

Франк ожидал, что начнутся вопросы. С чего, мол, ему вдруг так срочно понадобился самолет да почему у него нет багажа. Он только сейчас сообразил, что люди, способные позволить себе роскошь оплатить такой вот частный перелет, редко снисходят до объяснений собственных поступков.

— Мы проверили ваше имя по сводкам служб безопасности. — Эрик улыбнулся. — Рад сообщить, что оно не числится в списках террористов или личностей, замеченных в каких-либо еще противозаконных действиях.

— Приятно слышать. — Бэленджер не без труда заставил себя улыбнуться в ответ.

Миновав стеклянные двери, они вышли на огромное асфальтированное поле, окруженное со всех сторон ангарами.

Эрик указал направо и заявил:

— Вот ваш «Лир-60». — Реактивный самолетик оказался маленьким и изящным. — Уже почти готов к вылету.

— Благодарю вас.

«Блэкберри» зазвонил. За время поездки в аэропорт он оживал несколько раз, но Бэленджер не отвечал. Сейчас Франк остановился на асфальте, ярко освещенном со всех сторон, и вынул смартфон из сумочки, пристегнутой к поясному ремню.

Не желая мешать клиенту, Эрик отступил за дверь терминала.

— Как и тот сайт, на который вы меня направили, я дам вам только минуту, — язвительно произнес Бэленджер.

— Вы сотворили невозможное, куда-то переместились, оставаясь в это же время на одном месте, — ответил голос.

— «Блэкберри» с сюрпризами, который вы мне подсунули, валяется в мусорном баке. Маяк слежения, из-за которого у меня чуть не началось заражение крови, лежит в кармане бродяги, плетущегося по Бродвею.

— Но как же вы сможете быть моим аватарой, если у меня не будет возможности следить за вашими передвижениями? Я хочу знать, где вы находитесь.

— Я тоже хотел бы кое-что узнать. Почему Аманда и я?

— Из-за отеля «Парагон».

— Вы сочли, что мы недостаточно страдали, и решили дать нам возможность вновь пощекотать себе нервы?

— Мне требовались люди, достойные участия в игре, на деле подтвердившие свою способность выживать. Вы с Амандой очень сильны, обладаете большими внутренними ресурсами. Без вас прототипу «Старьевщика» не удастся добиться успеха.

— Какому еще прототипу? Боже правый, только не говорите мне, будто считаете, что эту штуку можно запатентовать!

— В тысяча девятьсот семьдесят шестом году уже существовала аркадная игра под названием «Death Race (Смертельные гонки)». Геймеры ехали по населенному призраками кладбищу. На дороге то и дело возникали фигуры. Подразумевалось, что это привидения, их нужно было сшибать. При удачном наезде на экране появлялся крест, а геймер получал дополнительные очки. Какая-то женщина застала своего сына за этой игрой и была так потрясена, что развернула кампанию против насилия в видеоиграх. «Шестьдесят минут» и другие ведущие программы новостей поддержали шумиху. Власти разных штатов принялись издавать законы об ограничениях на видеоигры. Все это лишь из-за того, что на экране какие-то фигурки, имеющие сходство с человеком, превращались в кресты! Каков же результат? Популярность видеоигр только увеличилась.