Наконец, впереди показался свет. Облизав пересохшие губы, юноша сдержался, чтоб не сорваться на стремительный бег, и продолжал идти все тем же размеренным шагом. Что-то с пронзительным писком хрустнуло у него под босыми ногами. Казалось, это что-то представляло собой костяной скелет, не одетый мышцами и шкурой.

Туннель привел в большую круглую комнату — должно быть, несколько сот футов в поперечнике. Резкий белый свет лился с потолка, чью высоту Гаррик затруднился определить. Странное дело, само это белое сияние ощущалось как давление.

Юноша остановился и выпустил ножны из рук. Он не мог вспомнить, сколько уже он сжимал меч в ладони. Но, похоже, давно — рука совсем затекла.

Какая-то конструкция непонятного назначения была прикручена к полу. Большая ее часть превратилась в кучу ржавой рухляди, из которой там и сям торчали непонятные трубки с кристаллической субстанцией. Некоторые из них сломались.

Гаррик огляделся: примерно в четверти пути по периметру располагался выход. Юноша с облегчением перевел дыхание. До того момента, как он увидел это прямоугольное отверстие в стене, он боялся, что выхода из его ночного кошмара вообще не существует. Приободрившись, он почти весело зашагал к проему.

За ним коридор расширился, но вскоре оказался почти блокирован скелетом великана. Бедняга, видать, полз из последних сил, прежде чем свалился. Правая рука его была вытянута, пальцы тянулись в сторону круглого зала, из которого вышел Гаррик.

Юноша с трудом протиснулся мимо черепа, составлявшего почти четыре фута в поперечнике. Глазница у великана была лишь одна — где-то в районе переносицы. Трудно сказать, являлось ли это проявлением уродства, или великанам такими и полагалось быть. Кости монстра казались ощутимо тяжелее, чем читалось бы нормальным для человека.

Грудная клетка сохраняла свою целостность. Ее облюбовали себе пауки размером в гаррикову ладонь, они сидели на своей паутине с характерным Z-образным рисунком. Появление юноши вызвало переполох в стане членистоногих. Они закопошились, пытаясь найти себе укрытие среди острых осколков костей позвоночника.

Их мохнатые тела были грязно-желтого оттенка. Свет, падавший из-за спины Гаррика, отражался в четырех парах глаз пауков. Вздохнув поглубже, юноша пошел напролом, разрывая в клочья паутину и внушая себе, что это просто тонкая ткань. Что он вовсе не боится мерзких жирных тварей, градом посыпавшихся ему на шею.

Таков был путь из ночного кошмара. Гаррик возвращался к своим друзьям, шел домой, и никакие страхи не могли ему помешать.

Дальше дорога делала петлю. В полной темноте юноша нащупал у себя под ногами тазовые кости какого-то животного, размером превышавшего слона. Пришлось форсировать и это препятствие. Он спускался с кучи костей, придерживаясь правой рукой за длинный бедренный сустав, когда опора под ногами исчезла. Дальше пола не было.

Гаррик закричал. Он судорожно сжал в руке мосол динозавра, но пальцы предательски соскользнули с отполированной поверхности, и юноша полетел вниз. Инстинктивно он поджал в полете ноги, это помогло ему спружинить и удачно приземлиться десятью футами ниже.

Он стоял в центре круга, нарисованного на полу склепа Бенлоу. На пустой полке валялась опрокинутая свеча, продолжавшая гореть в луже растекшегося воска. В открытую настежь дверь смотрела ночь.

Теноктрис лежала на полу без сознания. Лианы же нигде не было видно.

Кашел вскочил на ноги.

— Мелли! — позвал он, испугавшись, что его подружка была всего лишь частью сна.

Фея свесилась на прядке волос Кашела, нарочно прокачнувшись перед его глазами. Причем проказница сначала сделала воздушное сальто и лишь потом приземлилась на плече своего друга.

— Хорошо поспал, Кашел? — спросила она, глядя снизу.