Скользнув к стене, женщина обрубила вначале магические колокольчики, затем обезвредила «плевательницу».

— Скоро ты там? — недовольно спросил её начальник.

— Тише, ребёнок спит. Спят и кошки.

— Какие ещё кошки?! Причём тут блохастые коврики? Кого они интересуют?

— Я думаю…

— Мне повторить ещё раз? — в голосе мужчины зазвучала сдерживаемая ярость.

И женщина предпочла замолчать. Когда заказчик начинал рычать, следовало слушаться и предугадывать его желания. В противном случае, он пускал в ход свою девятихвостую плеть. Та же оставляла на теле и лице отвратительные рубцы, сводить которые приходилось месяцами.

Последний такой рубец сошёл всего пару дней назад. И портить свою кожу, после магического омолаживания бархатистую и гладкую, женщине не хотелось.

— Тут ловушки на каждом шагу! — сочла необходимым она предупредить. — И если я буду спешить, то могу нечаянно…

— Не болтай. Делай. — Оборвал нетерпеливо разговор мужчина.

Женщина тихо вздохнула, повернулась к дверному проёму. Там, в комнате, спала на диване девочка. Один бант сполз на бок. Длинные рыжие ресницы скрыли дивные зелёные глаза. Ровно вздымалась во сне грудь, кроха спала. И исполнительница понадеялась, что сейчас ребёнку снятся сладкие сны.

Теневые клинки оставили уродливые проплешины на завесе, не пропускающей в кабинет. Но женщина пробить её не смогла, она попробовала ещё раз и ещё. Но тщетно.

— Быстрее, — приказал начальник. — Можешь не таиться, даже если он рядом — добежать не успеет. Колдуй.

Женщина послушно кивнула, прошептала про себя короткое заклинание. Затем полоснула клинком по запястью и завертелась юлой, разбрасывая вокруг светло-серые капли магии. Полотно на двери дрогнуло, раз, другой и начало поддаваться.

Разбуженная чёрная кошка вскинула мордочку, прислушалась и зашипела, выгибая спину. Белая не проснулась.

Когда завеса на двери, наконец, поддалась, женщину можно было выжимать. По худощавому лицу градом катился пот. Рубашка на спине пропиталась насквозь. Осев у двери, она прошептала как можно тише:

— Готово.

Мужчина одобрительно хмыкнул. Проходя мимо, потрепал свою подчинённую по голове, словно собаку не особо ценной породы. И снисходительно похвалил:

— Молодец, Суари.

Женщина вздрогнула. Обращение по имени гарантировало недовольство начальника, а следовательно скорые неприятности.

«Вот отработаю этот год и уйду! Любой ценой уйду! Совсем жизни не даёт!» — в который раз жарко пообещала она сама себе.

Мужчина тем временем прошёл в комнату. Жалобно смялся под ногами лист бумаги с ярким акварельным рисунком. Несколько часов назад, пусть не особо умело, но зато с любовью Хани рисовала Тимура. Одновременно с тихим шелестом бумаги проснулась белая кошка. И заметив чужака, Шира, шипя, бросилась на него, растопырив длинные когти. Целясь в глаза, она прыгнула со спинки дивана. Но, к сожалению, гость был не промах. И удар ботинка с серебряным мысом встретил кошку ещё в полете. Ударившись о стену, она затихла. А вот чёрная Лаки с места не тронулась. Лёжа на диване, она смотрела на врага, угрожающе прищурив дымчатые серые глаза.

Тихий шаг незваного гостя. Ещё один и ещё. И смазанная тень сорвалась с дивана. Около дверей закричала Суари, пытаясь предупредить, но было уже поздно. Когтистая лапа оставила на щеке захватчика пять алых кровоточащих полос. И Лаки отпрыгнула в сторону, припала к мягкой обивке дивана, не сводя с мужчины глаз.

— Наглая тварь. Суари, прибей её.

— Я… я…

— Ты меня плохо расслышала?

— Сейчас сделаю.