— За деньги легко купить влияние и услуги людей, обладающих властью, хозяин. Редкие и ценные вещи в подарок женам. Деньги могут все.

— Я понял, — сердито ответил Тэмуге. — А теперь помолчи.

Лазутчик почти сдался. Брат хана никак не мог понять, зачем нужны деньги. Цзинец вдруг осознал искусственность собственного мира. Золото действительно слишком мягкий металл, из него ничего не сделаешь. Почему люди стали считать его ценным?

— Хозяин, а если бы тебе понравилась лошадь одного из твоих соплеменников? Скажем, она была бы лучше всех остальных?

— Если тебе дороги твои руки, не смей разговаривать! — разозлился Тэмуге.

Какое-то время лазутчик молча массировал его тело, потом Тэмуге вздохнул и сказал:

— Я бы дал ему пять лошадей похуже, или двух рабов, или шесть луков, или меч, выкованный искусным мастером, — смотря, что ему нужно. — Тэмуге усмехнулся, почти засыпая. — Если бы я предложил ему кошель с ценным металлом, на который можно купить другую лошадь, он посоветовал бы мне поискать дурака в другом месте. — Он сел, зевнул, глядя на ясное вечернее небо. Сегодня пришлось много работать — нелегко отправить в поход столько людей сразу. — Ма Цинь, думаю, мне нужно принять несколько капель моего лекарства, чтобы уснуть.

Лазутчик помог Тэмуге переодеться в шелковый халат. Претенциозность ханского брата смешила Ма Циня, а беседа его разочаровала. Власть мелких ханов закончилась, когда Чингис велел племенам разбиться на тумены и отправляться в поход. Для лазутчика это не стало серьезной потерей. Старые ханы утратили влияние. Он приложил все силы и заменил убитого слугу Тэмуге. Подобное перемещение было чревато опасностями, с каждым днем шпиону становилось все тяжелее. Он по-прежнему считал Тэмуге тщеславным и поверхностным, однако до сих пор не нашел способа склонить его к предательству. Другого подходящего человека — тоже. Меж тем нужно было срочно заставить монголов убрать черный шатер, но Чингис не знал о том, что Яньцзин на грани голодной смерти. Лазутчик решил, что цзиньский генерал-регент дал ему невыполнимое задание.

В задумчивости шпион подогрел арак, добавил в чашку темной смеси, приготовленной шаманом. Когда Тэмуге отвернулся, понюхал сосуд с остатками смеси. Не иначе, опиум. В цзиньских городах вельможи часто его курили. Похоже, не могли обходиться без своих трубок, совсем как Тэмуге — без своего питья.

— У нас почти не осталось лекарства, хозяин, — сказал цзинец.

— Придется попросить у шамана еще, — вздохнул Тэмуге.

— Я сам схожу к нему. Хозяину незачем отвлекаться по пустякам.

— Верно, — ответил довольный Тэмуге. Он взял у слуги чашу, отпил глоток и закрыл глаза от удовольствия. — Сходи к шаману, только не говори, что лекарство для меня. Кокэчу — неприятный человек. Смотри не проболтайся о том, что слышал и видел в этой юрте.

— Гораздо проще, хозяин, было бы купить снадобье за деньги, — заметил лазутчик.

Тэмуге ответил, не открывая глаз:

— Кокэчу не нужно золото. По-моему, его интересует только власть.

Он выпил арак, морщась от горечи осадка, однако повернул чашу вверх дном, чтобы ни капли не пропало. Мысль о том, что в сосуде не осталось больше темной густой массы, тревожила Тэмуге. Он знал, что снадобье понадобится утром.

— Иди к шаману сегодня, Ма Цинь. Если получится, узнай, как он делает это лекарство, — сам будешь готовить. Я уже спрашивал, да он не хочет говорить. Думаю, ему просто нравится, что я завишу от него, хотя бы и в такой малости. Если узнаешь секрет Кокэчу, я тебя отблагодарю.

— Как прикажете, хозяин, — ответил лазутчик.