– Значит ли это, что он просто не хочет подчиняться мне?

– Думаю, что это так.

Шимес убрала камень обратно, застегнула пуговицы и повернулась к Пьеру, который всё это время внимательно слушал наш разговор.

– Как твоё имя, варркан?

Пьер, наверное, чертовски рад, что Шимес поинтересовалась его именем. Того гляди, и он окажется очередным фаворитом.

– Пьер Абан.

– Я знаю, что ты в отличие от этого глупца, – глупец – это я, – любишь меня!

Во стерва. Точно! Она его сейчас охмурит.

Пьер Абан немного помолчал, обдумывая свой ответ.

– Ну и что из того?

– Ты можешь добиться моей любви, если согласишься выполнять мои приказы.

– Что я должен буду делать?

– Для начала ты убьёшь Файона!

Всё-таки я был прав. Чтобы завоевать её доверие, существует только два пути: кровать и кровь.

– Почему ты молчишь, варркан Пьер Абан?

– Просто я думаю, какая же ты…

Дальше Пьер сказал ну очень непристойную вещь. Он был крутым мужиком и любил крутые вещи. Естественно, что Шимес просто вскипела.

~ Тогда ты тоже умрёшь, как и твой друг, как и девка твоего друга.

– А что с ней?

– Ты интересуешься? Скоро вы увидите её.

Очень скоро. Милах, идём!

Проводив Шимес и Милаха взглядом, Пьер звякнул цепями, привлекая моё внимание.

– Кажется, дело идёт к финалу.

– Ты мог бы спастись, согласившись на условия Шимес.

– Разве я похож на подлеца?

– Ты похож на самого моего лучшего друга.

– Я собирался сказать тебе то же самое.

Чертовски приятно слышать такие слова от настоящего парня.

– Пьер, а можно задать тебе очень личный вопрос?

– Судя по твоему лицу, этот вопрос слишком серьёзный. Хорошо, я отвечу тебе на любой вопрос.

– Как тебе мясо, которое ты съел на нашей свадьбе?

Пьер очень серьёзно обдумывал свой ответ, вообще я заметил, что он гораздо быстрее соображает, когда у него в руках меч.

– Пока ты там веселился в спальне, я испытывал те же самые удовольствия, что и ты, но только прямо противоположные. Ты удовлетворён?

– Да, но потом мне было очень больно!

– Не волнуйся, я тоже испытал облегчение.

Ввалилось три десятка боболоков, сплошь вооружённых, и я почувствовал что наши акции начинают резко падать.

Пока нелюди отцепляли от стен цепи, я успел задать пару вопросов насчёт того, куда нас собираются вести и что там с нами будут делать. Ответа я, разумеется, не получил. Зато схлопотал несколько ощутимых ударов рукояткой меча по голове. Немного позже, когда нас вели по комнатам и коридорам, я пожаловался Пьеру.

– Ты замечаешь, что в последнее время мне достаётся слишком много оплеух? А тебе, заметь, почти ни одной.

– Ты задаёшь слишком много вопросов.

– Э, Пьер, ты стал философом?

– Нет, но я…

Договорить ему не дали. Пьер получил мощнейший пинок, и только натянутые цепи не дали ему растянуться на полу. Я виновато посмотрел на него, но вопроса задать не рискнул.

И так было ясно, что варркан прав.

Нас вывели на улицу и снова куда-то повели, Пьер посмотрел на меня, а я только пожал плечами. Кто знает, что могло прийти в голову этой ведьме?

Мучиться этим вопросом нам суждено было недолго. Ещё несколько минут, и мы вошли в здание, напоминающее римский Колизей или попросту наши стадионы. Здесь было всё то же.

Заполненные зрителями трибуны, арена, обнесённая толстой решёткой, не хватало только разносчиков мороженого. Нас остановили перед входом в эту металлическую клетку.

– Ты думаешь, это для нас?

– Скорее всего, для них, – я кивнул на заполненные ряды.