Затем захватывающее видение ушло, и она упала на руки Улланны: просто девочка, которая в восторге от увиденного.

— Мерлин! Он близко. Он так близко, что мог бы уже войти сюда, в дом этого старика.

Улланна обвела глазами меха и кожи, крошечные деревянные щиты и маски, развешанные по хижине и образующие лабиринт святилища Глашатая.

Мунда пальчиком тронула Улланну за подбородок и, почувствовав ее волнение, добавила:

— Он здесь. Он рядом. Надо попробовать выйти, встретить его.

— Выйти? — Улланна всем сердцем рвалась вернуться во внешний мир.

До калитки недалеко, но здесь им, кажется, ничто не грозит. Благодарение лесной богине Неметоне, приславшей Катабаха им на помощь, когда они уже думали, что совсем пропали! Он затащил их в сад, чуть не силой затолкал в хижину. Потом вернулся с водой и пищей, привел других женщин из женского дома. Он запечатал дверь. Потом ушел, и кто знает, что с ним сталось.

А потом? Пришли собаки, сразу две, и сад стал тюрьмой.

А ведь все началось с волны прекрасного преображения.

Мунде еще снился потоп Страны Призраков. Он начался вечером, в час сумерек. Заслышав крики с западной стены, она опрометью бросилась туда. Опекавшая девочку Рианта бежала вместе с ней, сердясь и досадуя на неугомонную строптивую девчонку.

Все живое в Тауровинде переполошилось. Оглушительно выли собаки. Вопили младенцы. В небе над крепостью носились вихри, облака двигались с неуловимой для глаза быстротой, образуя воронку смерча. Земля сотрясалась. Огни в кузницах разгорались сами по себе, словно волшебные меха раздували горны.

На западе поднимались холмы. Они сияли неземным светом. Текли леса. Земля серебрилась, словно ее заливал невидимый прилив. Океан словно вздыбился и покатился на крепостной холм.

Мунда хлопала в ладоши и смеялась от радости. Видение ничуть не пугало ее. Страна Призраков подступала к Тауровинде, а с ней — память и тайны древнего мира.

Девочка едва не летала по стенам. Перепуганная Рианта бегала за ней, тревожась за девочку и снедаемая страхом перед невиданным явлением.

— Смотри! Смотри! Какой чудесный остров!

Мунда повисла на парапете, любуясь островом, тихо проплывавшим по затопленной равнине, как после бури проплывали порой по Нантосвельте вывороченные с корнем деревья. Но здесь плыло не одно дерево, а лесистые просторы, пастбища и охотничьи тропы. Со стен видно было, как скачут по полям на восток всадники. Яркие всадники в развевающихся плащах, выходцы из прошлого и будущего, стремящиеся обозреть новые рубежи своего мира.

Она не знала, где встанет новая граница, только чувствовала: где-то на востоке, там, откуда уже поднималось солнце. Девочка прикрыла глаза ладонью от лучей, освещавших просторы новой страны.

Острова все проплывали мимо. Она с восторгом узнавала их: вон остров Юности, вон Каменный остров, а там — и думать нечего — остров Крадущихся Птиц. Следом появились остров Танцев и остров Молчаливых Скал, скрывавший за своими вершинами величайшие из приключении.

Она их узнавала, хотя знала только по рассказам.

Рианта, стоявшая рядом, дрожала, соглашалась с каждым словом своей маленькой воспитанницы, которая все шептала, лепетала, вскрикивала.

Океан откатился на восток. Земля снова стала сушей — голой, бесцветной и безжизненной. Но не надолго.

Теперь явился лес: огромные бескрайние дебри окружали крепость. Лес рос и дряхлел на глазах потрясенной девочки; деревья-великаны поднимались над зеленым пологом и величественно падали, забивались молодой порослью. Порой над вершинами вставали башни и шпили, но и они рассыпались так же скоро, как вырастали.