|
VI, с. 69). Отрицательное отношение проявила к «Поэтическим эскизам» и «Библиотека для чтения». Рецензент ее иронически указывал, что здесь «молодые московские поэты <…>, целая плеяда вдохновенных душ, целый рой гармонических надежд, соединились для подания о себе вести России, которая уже отвыкла от стихов» (Б-ка Чт, 1851, № 1, отд. VI, с. 138). Наиболее обстоятельным был разбор «Поэтических эскизов», напечатанный в «Москвитянине». «Мы, — говорилось в этом разборе, — не разделяем с петербургскими журналами их неприязненного чувства ко всем нынешним поэтам, хотя и не можем не согласиться с тем, что настоящее время и само по себе не богато поэтическими талантами, и беднее прежнего» (Москв, 1851, № 3, февраль, ч. I, кн. 1, с. 440–441). Далее рецензент положительно оценивал лишь стихотворения Е. П. Ростопчиной, Н. В. Берга, Ф. Б. Миллера и Л. А. Мея. Перечисляя же имена остальных поэтов, он писал об их стихотворениях: «Вообще странны как-то и то незрелы, то переспелы все эти плоды: русские песни, например, не похожи на песни, послания не похожи на послания…» (там же, с. 445). В заключение рецензент писал: «Произносить ли нам приговор над „Поэтическими эскизами“? Нет, мы лучше поступим так: передадим право суда над всеми вышеисчисленными произведениями г. Новому поэту, — может быть, и удастся ему как-нибудь наставить на путь истинный молодых жрецов Аполлона…» (там же, с. 448).
Имя Нового поэта (сатирический образ, созданный Панаевым и Некрасовым) было названо здесь не случайно. Дискредитация эпигонской поэзии, которую можно было постоянно встретить на страницах «Современника» в конце 1840-х и начале 1850-х годов, сводилась к тому, что в журнале систематически печатались пародии на произведения поэтов-эпигонов и дилетантов или просто цитировались образцы такого рода стихотворной продукции. Они сопровождались краткими ироническими замечаниями; но даже и без всякого комментария многие из подобных творений производили комическое впечатление. Вызов, сделанный «Москвитянином», был принят не Новым поэтом, а Тургеневым, в те годы ближайшим сотрудником «Современника». Статья Тургенева о сборнике «Поэтические эскизы», написанная в период оскудения русской поэзии, которое началось после гибели Лермонтова и продолжалось до середины 50-х годов, и связанная с выступлениями всего редакционного коллектива «Современника», была направлена против безыдейной поэзии эпигонов романтического стиля 1830-х годов. Она произвела сильное впечатление в Москве. Интересное описание чтения этой статьи в одном из московских литературных салонов содержится в письме Феоктистова к Тургеневу от 17(29) марта 1851 г.: «Как будто великолепная статья о Познякове могла обмануть кого-нибудь! Как будто достаточно не подписать своего имени, чтобы публика не увидала руки мастера! Вот как было дело: опять в прошедший четверг собрались те же лица, „так называемые умные люди“ у Галахова. Опять разговор касался „науки и жизни“ — как вдруг кто-то взял „Современник“ и стал читать статью о гениальном Познякове. На 5-й строке у всех вырвалось восклицание: „это он!“ Дальнейшее чтение не обмануло нас. Статья произвела фурор. Сам Кудрявцев подпрыгивал от восторга на своем стуле. Право, никто не ожидал, чтобы можно было, по поводу Познякова, написать статью с таким тонким остроумием, живостью и, как выразился Кудрявцев, с таким „отличным умом“. Но так как в этой же статье говорится неуважительно об гр. Растопчиной, то положено было не говорить никому, что статья принадлежит Вам — об этом знают немногие из кружка» (Назарова, с. 163). На следующий день, 18(30) марта 1851 г., Феоктистов снова сообщал Тургеневу: «Статья Ваша (?) о Познякове была вчера прочитана два раза у графини <Е. |
