|
И громко выругался по-английски, стряхивая грязь и прилипшую траву. Те, кто видел, что случилось, тихо заржали. Но быстро затихли, натолкнувшись на колючий взгляд командира. Гора, густо заросшая лесом почти до самой вершины, казалось, откололась от горного массива и медленно двигалась идущим навстречу. Где-то возле ее подножия находилась конечная точка их маршрута. Преодолев заболоченную местность, группа вышла на грунтовую дорогу. Она возникла перед ними как-то внезапно, еще за двадцать шагов не была видна. И слева, и справа дорога заворачивала куда-то в заросли. Сама же местность за ней начинала забирать вверх. По большому счету, это была даже не дорога – так, колея с закаменевшими следами тракторных колес. Однако вдоль нее вытянулись в ряд просмоленные деревянные столбы, соединенные паутиной нигде не оборванных проводов. Командир сверился с картой, жестами показал, куда двигаться дальше. Коммандос, сместившись по дороге на десяток столбов влево, начали цепочкой втягиваться на горную тропку.
Вскоре в разрыве зарослей, метрах в семистах вниз по склону, показался какой-то поселок. Судя по всему, там и заканчивалась дорога, которую они недавно переходили. Командир насчитал штук сорок почерневших от времени и частых дождей домиков, отличавшихся от понатыканных вокруг них сарайчиков лишь наличием окон, печных труб и сварганенных из чего попало телевизионных антенн. С краю поселка примостились два серых щитовых барака – на одном над дверями красовались облезлые вывески на русском языке: «Магазин» и «Керосин», назначение второго осталось загадкой. Между бараками стоял ржавый трактор «ЧТЗ» со снятыми гусеницами, все стекла в кабине были выбиты. На другом краю поселка виднелся старый армейский грузовик «ЗИЛ-157», известный больше как «захар». Им, похоже, пока еще пользовались. Но жителей на улице не было видно. Не слышно даже лая собак. Зато везде буйствовал бурьян до самых крыш. Затейливая змейка маршрута, безобидно вьющаяся по карте, снова поползла вверх. Несколько раз путь пересекали горные речушки, норовистые, но, к счастью, неглубокие. Наконец коммандос уперлись в скалу. Обойти ее было нельзя, но в их планы это и не входило. Они собирались по ней подняться, для чего и тащили на себе всю дорогу альпинистское снаряжение... Последними на скалу поднялись смуглый старик и командир, который заснял на видеокамеру подъем каждого из своих солдат, то и дело глядя на секундомер. Командир посмотрел в бинокль, несколько раз сверился с картой, и отряд снова двинулся дальше. Примерно через полчаса тропка, прилежно повторявшая прихотливо вьющийся пунктир на карте, вползла в густые заросли и вдруг растеклась в небольшую полянку. Командир оглядел подчиненных и, пользуясь исключительно жестами, напомнил каждому солдату его личную задачу в предстоящей операции. Старик, похожий на мексиканца, терпеливо ждал на краю поляны, высматривая что-то сквозь заросли. И, похоже, высмотрел – на его лице появилась довольная гримаса. Командир, закончив последний инструктаж, жестом скомандовал: «Вперед». Коммандос растворились среди валунов, рассеянных по пологому склону. У самого подножия горы, среди южной растительности возвышался приметный двухэтажный дом с башней. Побеленные известью стены. Высокий бетонный забор. Поверх забора закрученная спиралью колючая проволока. У ворот – вышка с пулеметчиком. Командир снова включил видеокамеру. Мексиканец что-то сказал ему на ухо. Тот кивнул, глядя в бинокль на то, как группа медленно, но верно подбирается к объекту...
Напор, помноженный на неожиданность, дал свои результаты – бой закончился раньше, чем нападавшие потеряли хотя бы одного человека. Командир опустил видеокамеру и обменялся взглядами с мексиканцем. Тот кивнул. Он доволен тем, что увидел.
В воротах показался командир, обвел всех глазами и произнес первую с момента приземления фразу по-русски: – Полчаса на то, чтобы привести себя в порядок. |
