— Может быть, — ответил лорд Харлестон, — но сначала я должен вернуться в Нью-Йорк и отправить Нельду в Англию, там за ней присмотрит моя семья.

— Очень милая молодая девушка, — сказал г-н Альтман. — Но то и неудивительно, если вспомнить, каким красивым был ее отец. Я встречал его несколько раз за последние годы, но понятия не имел, что у него есть жена и дочь.

Лорд Харлестои вспомнил, что Дженни Роджерс говорила то же самое.

— Мой кузен, — сказал он, — несомненно, должен был иметь других знакомых, помимо тех, с кем он играл в карты.

В его словах вновь прозвучало презрение, которое, конечно, расстроило бы Нельду, будь она здесь.

Альтман улыбнулся.

— Если Красавчик Гарри, как его называли, и общался с кем-то не за карточным столом, то я об этом никогда не слышал. В местах, где он обитал, вряд ли проистекало то, что вы бы назвали светской жизнью.

— Могу себе представить.

— Честно говоря, — доверительно продолжил Альтман, — я очень удивился, когда Уальдо рассказал мне, кто эта девочка, и еще больше удивился, когда увидел ее.

Лорд Харлестон прекрасно понимал, что имеет в виду его собеседник. Но Г-н Альтман продолжил, поясняя свою мысль:

— Не то чтобы Красавчик Гарри не был по-своему Джентльменом. Хотя он и был удачливым игроком и ему крепко везло за карточным столом, никто никогда не мог обвинить его в нечестной игре.

Лорд Харлестон некоторое время молчал.

— Это правда? — переспросил он наконец.

Сам он всегда подозревал, что Гарри, отчаянно нуждаясь в деньгах, мог как-то жульничать, что и объясняло его «везение и легкую руку».

— Да, это так, — подтвердил Альтман, — и могу уверить вас, ваша светлость, что если человек мошенничает в картах или еще как-нибудь жульничает в наших игровых клубах, он долго не живет!

Услышав, что его самые серьезные опасения не оправдались, лорд Харлестон испытал облегчение. К тому же теперь становились более понятны те восхищение и любовь, которые испытывала Нельда к своему отцу.

«Возможно, я ошибался насчет Гарри», — подумал он.

В то же время мысль о том, что тот таскал за собой жену и дочь по всем шахтерским городкам, по-прежнему вызывала у него отвращение.

Вернувшись на ранчо, лорд Харлестон принял ванну и успел переодеться к ужину в вечерний костюм.

Альтманы ужинали рано, что, как он знал, было в Колорадо привычным делом, а после долгой поездки лорд Харлестон был голоден как волк.

Спустившись вниз, он обнаружил, что его ожидает не только обильный ужин, но и Нельда.

Девушка сидела в гостиной — комнате с низким потолком, отделанной деревом, в которой стоял огромный очаг.

Нельда была изумительно хороша в платье, одолженном ей Матти, сестрой Уальдо.

Матти оказалась симпатичной стройненькой девушкой, и ее платья сидели на Нельде просто идеально.

Но это — нежно-розовое, украшенное белыми кружевами, — еще более подчеркивало белизну ее кожи и светлое золото волос.

Лорду Харлестону показалось, что, увидев его. Нельда оживилась.

— Как вы чувствуете себя. Нельда? Вы хорошо спали?

— Я спала как убитая, но теперь, выспавшись, уже жалею, что пропустила поездку с вами.

— Это был долгий день, — ответил лорд Харлестон. — Поездка была бы для вас слишком утомительной, но я уверен, Уальдо с удовольствием поделится с вами впечатлениями.

— У меня есть более интересные темы для разговора, чем скот! — воскликнул Уальдо, и лорд Харлестон рассмеялся.

Уже до окончания ужина стало очевидно, что у Уальдо действительно есть что рассказать Нельде, и он уже явно увлечен ею.