|
По свидетельству В. Н. Воейкова, преемника Дедюлина на посту дворцового коменданта, Дедюлин получил высочайшее соизволение на передачу этого дела на ознакомление, с которого по приказанию Родзянко были срочно сняты копии. Но Распутин, несмотря ни на какие акции, оказался «непотопляемым», потому что пользовался расположением царя и царицы. В. Ф. Джунковский, генерал-майор свиты, московский губернатор (1905–1913), товарищ министра внутренних дел и командир Отдельного корпуса жандармов, один из последних высокопоставленных представителей системы охраны и политического сыска, попытался «открыть глаза» Николаю II на Распутина, но стараниями царицы был отправлен на фронт командовать бригадой.
Кстати, «старец» Григорий удостоился чести быть среди немногих лиц в империи, оберегаемых государством. К И. Глобачев, последний начальник Петроградского охранного отделения, на следствии Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства в 1917 году показал, что после известного покушения Гусевой на Распутина в 1914 году Петроградское охранное отделение по распоряжению свыше приставило к нему охрану. Она выражалась в дежурстве под видом швейцаров двух агентов в подъезде дома, где жил объект («старец»). Охранка использовала их в целях слежки: охранники аккуратно фиксировали всех лиц, посещавших Распутина, а также тех, кого посещал он сам. Распутин разъезжал по городу в автомобиле, принадлежавшем охранке, с шофером, являвшимся подчиненным Глобачева. Таким образом, в Петроградском охранном отделении и в Департаменте полиции на Г. Распутина аккумулировались подробнейшие сведения. Среди счетов Охранной агентуры в архивах нами обнаружен счет в размере 140 рублей за наем в ноябре — декабре 1915 года служебной квартиры 17 в доме 36 по Гороховой улице. Не исключаем, что она использовалась для организации охраны и наблюдения за Григорием Распутиным, проживавшим на той же улице в доме 64. «Старец» Григорий, для которого вышеописанные шаги дворцового коменданта не являлись тайной, со своей стороны тоже предпринимал меры к тому, чтобы дискредитировать его в глазах царя и царицы. Заметим, что дворцовому коменданту В. А. Дедюлину приходилось заниматься проверкой и других «медиумов», «экстрасенсов» и «врачевателей», например таких, как Папюс, лионец Филипп Низьер Вашоль (1849–1905) и бурят П. А. Бадмаев, к которым питала слабость склонная к мистицизму царица, а также иметь дело и с черносотенными Союзом русского народа, Российским народным союзом им. Михаила Архангела, Академическим союзом студентов университета и другими, финансируемыми из секретного фонда Министерства двора и уделов. Он часто передавал их представителям крупные суммы денег. Правда, в конце своей жизни комендант сильно разочаровался в них, убедившись на практике в их лживости, лицемерии и показном монархизме. Николай II поручал ему распутывать и сложные семейные проблемы императорского дома. В частности, в 1909–1911 годах ему вместе с упомянутым выше Герасимовым пришлось участвовать в мероприятиях, направленных на срыв морганатического брака великого князя Михаила Александровича (1878–1918) с Н. С Брасовой (1880–1952), в первом браке Мамоновой, а во втором — Вульферт. Попытка эта, как известно, закончилась неудачно, Михаилу Александровичу удалось обмануть охранку и ее слежку и вступить с Вульферт в брак. Карьера дворцового коменданта В. А. Дедюлина оборвалась внезапно на пятьдесят пятом году жизни: в 1913 году на танцевальном вечере в Ливадии он. будучи уже несколько дней больным, почувствовал себя плохо и через несколько часов скончался. Причиной болезни, судя по всему, послужило пресловутое дело Распутина. Согласно военному министру А. Ф. Редигеру, во время разговора с Николаем II Дедюлин затронул тему Распутина и получил «такой отказ, что у него сделался удар…». Преемником В. |
