Ему припомнился разговор с Блажеем трехдневной давности. Брат называл это вообще эмоциями, но то была понятийная аббревиатура. Не только его великоученому и великоумному брату, профессору по молекулам эмоций, было известно кое-что на эту тему. Марцину тоже. Штудируя в библиотеке толстые тома, пытаясь узнать хоть что-то о своем страхе, он очень часто встречал описания, в которых страху – особенно проявляющемуся в виде внезапных приступов паники – сопутствовало сексуальное желание. Быть может, это внезапное возбуждение является чем-то вроде запоздалого эха либо приступом икоты после страха, который он испытывал постоянно и интенсивно в течение долгого времени?

В одном из учебников психиатрии его заинтриговало описание неординарного эксперимента, который провела молодая доктор психологии. Кажется, из Чикаго, но в любом случае из Штатов. На эксперимент этот он обратил внимание только потому, что главе предшествовала фотография автора, абсолютно не вписывающаяся в этот научный кирпич, – поразительно привлекательной блондинки, которая куда больше походила на девицу из каталога женского белья, чем на ученого. Она детально описывала, как, стоя на сходе с моста, раздавала мужчинам социологическую анкету. В первой части эксперимента – одетая в мини-юбку и пиджак, намеренно расстегнутый так, что он едва прикрывал черный лифчик, – она стояла у типового моста в центре города, во второй части – у подвесного моста через глубокий каньон в парке развлечений. В обоих случаях она просила мужчин заполнить анкету и переслать ей по указанному адресу. Поскольку она очень привлекательна, мужчины ей не отказывали. В обеих фазах эксперимента она говорила, что, если возникнут вопросы, они могут позвонить ей, и вручала свою визитную карточку. И что же оказалось? Мужчины с подвесного моста, переход через который был связан с чувством страха, звонили гораздо чаще, чем мужчины с обычного железобетонного моста, который не вызывал испуга. Как правило, вопросы анкеты были всего лишь поводом. Большинство позвонивших мужчин – из испугавшихся – пытались пригласить ее выпить кофе или поужинать, а многие так даже хотели прийти «обсудить анкету» у нее дома.

Из результатов эксперимента она сделала самые разнообразные выводы, но наиболее важным был следующий: страх часто связан с половым влечением.

Тогда это его изрядно удивило. Тем паче что в комментарии к статье симпатичной ученой издатель сообщал, что результаты ее исследования очень хорошо коррелируются с неврологическими исследованиями. Просто даже поразительно. Здесь же публиковались энцефалограммы, сделанные у людей, которым долго демонстрировали порнографические снимки, доведя их до сильного сексуального возбуждения, а также у контрольной группы, участники которой после долгих подготовительных упражнений впервые в жизни должны были пройти босиком по раскаленным углям; разумеется, они умирали от страха. Энцефалограммы тех и других практически совпадали.

Он же, когда на него накатывал панический страх, либо убегал со всех ног, пока окончательно не обессилеет, либо глотал таблетки в соответствии со своим наивным графиком. В обоих случаях страх проходил или, по крайней мере, становился терпимым. Но если миллиграммы чистой химии в виде валиума или похожего вещества могли повлиять на мозг так сильно, что человек очень скоро переставал бояться и даже испытывал состояние спокойного блаженства, и если при этом существует такое сходство между страхом и сексуальным влечением, то должно существовать и такое химическое вещество, которое снижает или полностью ликвидирует интенсивность этого влечения.