|
Часть воинов прошли по узенькой палубе на корму, туда же повели и Геннадия, надо сказать – довольно грубо. Насколько успел рассмотреть пленник, освещенный факелами и луной корабль выглядел на редкость изящно, примерно так же, как гребные суда древности – какие-нибудь биремы, триеры… Узкий корпус, шириной метра четыре, имел в длину метров сорок или чуть больше… уж в этом Иванов не ошибался, примерно на такое расстояние обычно кидали теннисный мяч шестиклассники, сдавая зачет. Высокий форштевень, массивный, заглубленный в воду таран, обитый металлом, высокая мачта с висевшим на косой рее зарифленным парусом – чтоб построить такой кораблик, надо о-очень много денег! Да уж, денег в этой мерзкой игре, судя по всему, хватало. И наверняка были несчастные случаи. Очень даже запросто. Правда, все они наверняка заминались – в игрищах, судя по всему антуражу, участвовали люди далеко не бедные. Интересно, где они место такое нашли? У моря, но без железной дороги, и очень похожее на Таррагону. Хотя рельеф здесь примерно везде одинаковый, от Коста Дорады до Коста Бравы. На Коста Браве, правда, камней побольше.
Вдоль высоких бортов галеры располагались скамеечки для гребцов, на которых в живописных позах спали прикованные (!) к тяжелым веслам гребцы. Одна из скамеечек оказалась свободной… туда и усадили пленника. – Э-эй, – завидев кузнеца с наковальней, Гена откровенно запротестовал. – Не надо меня приковывать! Я не согласен! В шею тут же ткнулся кинжал, расцарапав кожу до крови. Уроды! Фанатики! Твари! Ладно… коль уж такое дело… Кузнец – широкоплечий верзила в кожаном фартуке – знал свое дело нехудо. Пара минут, несколько ударов – и вот уже руки нового раба стянули кандалы да цепи, приковавшие незадачливого парня к тяжелому веслу. Вот незадача-то! Теперь уж не убежишь, не прыгнешь! А как же… как же естественные надобности справлять? Ага… верно в ту дыру, в которую с палубы стекала вода. Сделав свое дело, кузнец ушел, ушли и прихвостни Али-Акбара, оставив прикованного пленника наедине со своими не очень-то веселыми мыслями. Впрочем, долго побыть одному не удалось – через какое-то время Гену негромко окликнули сзади. Молодой человек тотчас же обернулся. С ним пытался заговорить какой-то белобрысый парень, полуголый и обвитый мускулами, как культурист. Чуть вытянутое, вполне приятное лицо с курносым носом, светлая свалявшаяся борода – все это Геннадий сумел хорошо рассмотреть, луна. Слава богу, светило ярко. Так же были хорошо заметны многочисленные шрамы, покрывавшие все тело атлета… Это где ж его так угораздило? В цирке, что ли? Сотоварищ по несчастью что-то спрашивал… похоже, что по-немецки… или на каком-то похожем языке – шведском, норвежском, голландском… Иванов отозвался по-английски и, увидев, что его не поняли, выругался: – Вот же, блин, чучелы безъязыкие. – Ты – рус, друг? – внезапно переспросил культурист. – Из какого племени? Кто твой конунг… князь? – Ого! Да мы по-русски умеем, – хмыкнув, Иванов усмехнулся и облегченно вздохнул. Ну, наконец-то хоть что-то удастся узнать! Хоть что-то… Правда, насколько сосед по веслам осведомлен о всей той чертовщине, что здесь творится? – Из России я, да… Из Петербурга… почти… – торопливо поведал узник. – А ты кто? И что вообще здесь такое? – Мое имя – Рольф! – атлет с гордостью выпятил грудь, насколько это было вообще возможно в данных условиях. |
