Волосы были собраны в маленький пучок, даже волоска не выбивалось из ее прически, отметила она, посмотрев на себя в зеркало, перед возвращением в галерею после ленча.
Ларс ждал, прислонившись к входной двери галереи. Он выпрямился и подмигнул ей.
— Вы сегодня такая красивая и городская, мисс Ларейн. Только я решил, что вы уже готовы скинуть туфли и собраться на большую рыбалку, как вы опять наводите на себя весь этот столичный лоск. Куда как достаточно, чтобы смутить бедного застенчивого деревенского паренька.
Рейн скептически улыбнулась, оттаивая от озорного блеска этих шоколадных глаз.
— Ну, если вы пример бедного и застенчивого, то упаси меня Господь встретить гордого и высокомерного.
И, несмотря на грусть, скрытую за, как выразился Ларс, столичным лоском, она не могла не рассмеяться.
— Я только что вывел мой ялик с новыми парусами. Хотел еще проверить оснастку, но Билли пристает ко мне с Рождества — ей не терпится его опробовать. Вы когда-нибудь ходили на ялике?
Членство Мортимера в яхт-клубе было чисто формальным, но Рейн все-таки ходила несколько раз на яхте с более молодыми членами клуба.
— Да, немного. Я, конечно, не специалист.
— Эта непоседа отправится одна, если я за ней не присмотрю, а поскольку Сайласа нет, сам я не могу днем освободиться. Ну, в общем, я ей вроде как пообещал, что вы согласитесь поехать с ней. Коротенькая прогулка, чтобы капельку охладить ее нетерпение.
Ларс смотрел на нее настолько заискивающе, насколько заискивающе может смотреть красивый пышнобородый мужчина.
— Здесь так мелко, тут весь канал перебороздишь, пока найдешь достаточно воды, чтобы обмыть киль, но около пяти будет прилив. Если вы быстро соберетесь после того, как закроете галерею, вас даже подвезут.
— Подождите минуту, — смеясь, кричала Рейн в его удаляющуюся спину. — У меня что, даже выбора нет? А может, у меня морская болезнь?!
Ларс просунул голову обратно в дверь.
— Сайлас держит бренди в секретере в гостиной. Но не спутайте со шпинатной настойкой тетушки Джейн. Эта штука способна свалить с ног и здорового мужика. Пока, Рейн. И не позволяйте этой негоднице делать никаких глупостей.
Занимаясь покупателями, Рейн пыталась найти убедительное оправдание для того, чтобы отказаться от прогулки под парусом. Это был первый день ее самостоятельной работы в галерее с тех пор, как она открылась, и ее удивило количество посетителей в середине недели. Сайлас сказал ей, что настоящий наплыв начнется только после Дня Памяти и что первые несколько недель были как бы началом.
Если так будет продолжаться, то она скоро все распродаст. Менее чем за три часа она продала две большие матовые инталии и одну из двух самых дорогих акварелей, висевших на стене. Она могла бы продать и другую, если бы еще постаралась, но она не стала этого делать. Это было просто выше ее сил. К приезду Билли, голубые глаза которой горели от возбуждения, Рейн полностью выдохлась.
— Да ты даже не переоделась, — завопила девушка, усаживаясь полуголым задом на стол Рейн.
— Пяти еще нет, — напомнила Рейн. Может быть, заряд энтузиазма Билли и ей поднимет дух. — Тогда закрой сама и подвинь этот филодендрон к окну. Он у меня здесь под ногами мешался весь день, и мне кажется, ему нужно больше солнца, или подкормки, или чего-то еще.
Билли соскользнула со стола и поставила тяжелый горшок на место.
— Давай быстрее — уже начинается прилив, а ялику Ларса нужна приличная глубина.
Натягивая новые жесткие джинсы, Рейн боролась с желанием рухнуть на кровать и проспать целую неделю. Запястье немного побаливало, но были дела и поважнее заживающего перелома. Сайлас убежал в Норфолк. У нее такой возможности не было. |