Мне кажется, что вторая причина даже важнее.

— Но это опасно! — воскликнул профессор. — Там же Тварь! Но её можно отогнать. Так, надо взять фламменверфер, — он начал шептать, но мы всё равно его слышали. — Если я получу разрешение, то лягушатник даст нам вахменер… охрану. Ja! Дети! Я иду к директору, а вы готовьтесь.

— Прямо сейчас? — удивился Паха.

— Давайте завтра, — предложил я. — Отоспимся, подготовимся и с самого утра выходим.

— Я согласен! — воскликнул профессор. — Я побежал за разрешением. Но вы хорошо подготовьтесь, там нужно быть осторожным.

— Там и правда опасно? — спросила Света, смотря на меня умоляющим взглядом.

— Ну что может быть опасного в руинах, которым десятки тысяч лет? — подбодрил её я. — Туда же постоянно исследователи спускаются. Пойдём! Будет легко, быстрое приключение, зашли и вышли. Кто за?

Класс переглянулся, но все кивнули.

На самом деле в Лабиринте будет смертельно опасно. Но в Академии им завтра будет ещё опаснее.

А я сделаю всё, чтобы они все вернулись из завтрашнего похода. Я там землю зубами грызть буду, но добьюсь этого.

* * *

— И чё этим студентикам на жопе не сидится? — шёпотом спросил лысоватый охранник у другого.

— Какая разница? — ответил другой, здоровый небритый мужик. — Мы на работе, так что не вякай.

— Отставить разговоры, — сказал их главный, мрачный тип с повязкой на левом глазу.

Нам выделили трёх охранников, чтобы пройти через Лес Тысячи Смертей и добраться до Храма. У двоих дорогие штурмовые винтовки, у третьего дробовик. И у всех троих есть огнемёты.

Тварь очень боится огня.

— Макс, так зачем мы туда идём? — спросила Света. — Ты там что-то забыл?

— Типа того, — я увильнул от ответа. — Всё увидите сами. А кто-нибудь захватил чего-нибудь пожрать?

— Ага, — отозвался Кирилл и похлопал по тяжёлой сумке на плече. — Собрал немного с утра.

Сосновый бор закончился, мы перешли на сторону другого острова, туда, где начинались джунгли. Охрана заметно напряглась.

— Я изучал древние тексты мартиров, — сказал профессор Шульц. — Там очень много внимания уделено Красту, их правителю. Возможно, это титул, а не имя. Причём, он был не только их правителем, но и духовным лидером. И он же был жертвой.

— Его казнили? — спросил Паха.

— Именно, Павел. Когда наступала определённая дата, Краста приносили в жертву. Привязывали к кресту и душили сзади гарротой.

— Эти руины уже рядом, — пожаловался лысоватый охранник. — У меня от них в животе всё переворачивает.

— Вам не обязательно в них идти, — я влез в их беседу. — Вход в лабиринт же опечатан, там никого не может быть. Можете остаться снаружи.

Старший охранник кивнул. Заметно, как они расслабились. Большинство людей боялись мартирских руин. А сколько уж про них ходило суеверий, которые активно поддерживала Новая Единая Церковь…

— Казнь Краста имела важный смысл для религии мартиров, — профессор так разволновался, говоря о своей любимой теме, что его акцент стал намного сильнее. — Они считали, что тем самым они сбрасывают цикл.

Шульц сказал целую фразу на немецком, потом спохватился, что его никто не понимает, и продолжил на русском:

— После смерти Краст якобы возрождался на тысячу лет назад, когда ещё был молод, но весь накопленный опыт оставался с ним. Он помнил свою прошлую жизнь. И после этого наступал новый Золотой Век, ещё лучше прежнего. Скорее всего это метафора, но очень поэтичная.

Показались полуразрушенные руины Храма.