— Мы выезжаем. Конец связи.

По напряженному выражению лица Эрика Юнгберг уже догадался, что произошло нечто серьезное.

— Куда мы?

— Теракт в Кунгстредгордене. Несколько убитых. Нас ждет Патрик Энглаум, они уже на месте, оцепляют территорию.

— Виновных взяли?

— Ответ отрицательный. Поведу я.

Эрик не смог устоять перед искушением запустить мотор «Вольво V70» на холостом ходу и почувствовать, как колеса завизжали, скребя по бетонному полу, прежде чем отпустить тормоза и вылететь из гаража. Боковым зрением он отметил, что Юнгберг покачал головой по поводу острого запаха паленой резины, проникшего в салон машины. С некоторыми усилиями Эрику удалось включить сирену на крыше штатской черной машины, и они стали прокладывать себе дорогу среди плотного движения на Флемминггатан, чтобы потом прибавить скорость, выбравшись в выделенную полосу для автобуса.

Трудно было не понять смысл поступившего сигнала. И все же это казалось невероятным. Очередной террористический акт. На этот раз — направленный против финансового центра Стокгольма.

Закончив разговор с Энглаумом, он набрал полученный от него код вызова того подразделения, которое оказалось на месте раньше всех. В рации затрещало, он взял микрофон.

— ПП1214, прием. Инспектор криминальной полиции Эрик Свенссон, прием.

Новый треск, потом последовал ответ.

— Оке Лундблад слушает, мы в парке Кунгстредгорден. Хорошо, что вы едете, нам очень нужна помощь. Тут полный хаос.

— Понимаю. Будем через пять минут. Кого-нибудь взяли?

— Нет. Парни из отряда быстрого реагирования только что оцепили территорию, и Матеуш как раз опросил первых свидетелей. Но из банка все на месте, можете заняться ими, когда приедете.

Эрик услышал, как кто-то засмеялся на заднем плане, и потом раздалось громкое шуршание, когда Оке Лундблад положил микрофон на колени. Через шум рации Эрик услышал, как Оке Лундблад спрашивает кого-то, сидящего с ним в машине, о показаниях свидетелей. Раздалось покашливание, а потом последовал ответ — судя по всему, Матеуша, предназначенный не Эрику, а Оке Лундбладу. Несмотря на треск, Эрик и Юнгберг отчетливо услышали, что было сказано в другой машине, когда Матеуш ответил коллеге:

— Несколько человек видели черного. Какой-то чурка. Можешь передать ему это как словесный портрет.

Эрик заметил, как Юнгберг покосился на него. Коллега сокрушенно покачал головой. Потом в динамике снова раздался голос Оке.

— Да, несколько свидетелей видели черного. В смысле — араба, который находился рядом с банком как раз перед тем, как началась перестрелка.

Эрику не раз доводилось слышать расистские комментарии, так что он не пришел в шок. Зато его удивило, насколько открыто люди их высказывают. Словно эти понятия вдруг стали неотъемлемой частью полицейской работы. По крайней мере, так, похоже, казалось коллегам в подразделении Оке Лундблада. Никто с заднего сиденья в машине Лундблада ничего не возразил. «Молчание — знак согласия», — подумал он. Словно мало всей той открытой ненависти ко всему непохожему, которой круглосуточно брызжут разнообразные интернет-форумы. Похоже, сняты все границы — покуда не приходится самому постоять за свои убеждения, лицом к лицу с живым человеком, а можно спрятаться за компьютером. Или полицейским микрофоном. Он подозревал, что Оке Лундблад не поймет иронии, однако весело ответил в микрофон:

— Ну что ж, тогда профиль злоумышленника составлен.

— Э… что? Да, наверное.