Женщина подбежала к Белле и порывисто обняла ее. Слезы струились но ее розовым щекам.

— Белла, дорогая, — с жаром сказала она, наконец-то мы здесь и сможем послушать, как ты поешь. Да, мы виноваты, нас не было на твоем первом выступлении в консерватории, но теперь мы здесь. Так уж вышло, что нам пришлось ждать этого сто лет. Ты нас простишь?

— Простить вас? — повторила Белла. Ее голос прерывался от избытка чувств. — Разве это первая мысль, которая должна приходить в голову дочери, чьи родители внезапно восстали из могилы?

Белла разрыдалась в объятиях матери. Ее отец подошел и обнял обеих женщин. Так они и стояли какое-то время, плача, обнимаясь и радуясь всей душой.

Наконец они оторвались друг от друга, и Белла рассмотрела родителей получше.

— Ах, мама, папа, не могу поверить, что мне это не снится!

— Но мы здесь, дорогая, — произнес отец.

— Стало быть, Блумы на самом деле — де ла Розы! — рассмеялась Белла. — Мне бы догадаться раньше! Я читала и слышала о вас на протяжении нескольких недель!

— Да, здесь мы заметные фигуры, — с довольной улыбкой сказал ее отец.

— Но что же произошло с вами? — спросила Белла. — Как случилось, что вы живы — и в девятнадцатом веке?

— Тот же вопрос мы можем задать и тебе, дочка, — сказал отец.

— Но я спросила первой.

Он рассмеялся и погладил бородку.

— Хм, хм… Как мы тут очутились? Судьба. Или вмешательство свыше. — Он пожал плечами. — Нам не дано знать. Но тебе известно, Белла, нам с Кармитой жилось весьма неуютно в двадцатом веке. Мы всегда жаловались, что лучшее время для оперного искусства миновало. В двадцатом веке у нас ничего толком не получалось — ни в семье, ни в карьере.

— Мне ли не знать! — воскликнула Белла. — Помню, как вы были несчастны, как вечно соперничали друг с другом!

При этих словах Беллы отец с матерью многозначительно переглянулись и разом улыбнулись.

— Шесть лет назад, — сказал отец, — в нашу жизнь властно вмешалась судьба. Во время урагана нашу машину волной смыло в Тихий океан.

— Да, тот страшный вечер я не могу забыть! — сказала Белла.

Рассказ продолжила Кармита, голубые глаза которой наполнились ужасом при одном воспоминании о том трагическом событии.

— Когда машина оказалась в воде, мы с Марио обняли друг друга или даже скорее в отчаянии вцепились друг в друга. Мы понимали, что наступили последние секунды нашей жизни и нам суждено утонуть. И тут наше сознание померкло. Дальше мы помним только, что рыбачья лодка подобрала нас в океане, и мы были спасены. Однако, как выяснилось, при этом оказались в тысяча восемьсот девяностом году!

— Потрясающе! — воскликнула Белла. — Значит, вы совершили путешествие во времени — совсем как я!

— Да, — подтвердила Кармита. — И невозможно описать словами, насколько мы были ошеломлены этим невероятным событием.

— Представляю!.. — вставила Белла.

— Но когда потрясение немного прошло, — подхватил рассказ отец, — мы с Кармитой прекрасно приспособились к девятнадцатому веку. Как только мы добрались до Сан-Франциско, мы пошли в театр, нас прослушали и с ходу предложили петь в «Гэслайт» — то есть в том же самом оперном театре, где мы работали в двадцатом веке.

— Как любопытно! — сказала Белла, думая о том, что при ее путешествии из эпохи в эпоху случилось то же самое — она стала работать в том же театре, где работала прежде.