Я отстраняюсь, не зная, что собираюсь сказать, но прежде, чем я успеваю произнести какие либо слова, он наклоняется и целует меня.

– Я люблю тебя, Холли.

Его слова приносят ещё больше радости. Я чувствую, как слёзы жгут мои глаза.

– Я тоже тебя люблю, – шепчу я.

Я чувствую, как Ник водит рукой по моему позвоночнику, по пояснице и, наконец, по изгибу моей задницы.

– Что это здесь делает? – спрашивает он и сжимает мою задницу. Моё тело мгновенно становится для него податливым.

Я слежу за его взглядом и улыбаюсь, когда смотрю на красный бархатный костюм Санты, аккуратно сложенный на диване. Мой сюрприз для него. Я ухмыляюсь.

– Я надеялась, что мне удастся посидеть на коленях у Санты, – отвечаю я, закусив губу и гадая, будет ли мой мужчина мне подыгрывать.

Он шлёпает меня по заднице, качая головой, но улыбается, и, возможно, это всего лишь плод моего воображения, но мне кажется, что я вижу рождественский огонёк в его глазах.

– Малышка Холли вела себя хорошо или озорничала в этом году? – спрашивает он, и меня переполняет радость, когда он принимает на себя роль, которая изначально свела нас вместе.

Я, наверное, ненавидела бы эту игру с кем либо ещё, но Ник не просто кто то. Он – всё, и мне нравится всё, что мы делаем вместе. Я думаю, это просто ещё один признак того, что он тот самый. Даже если другие думают иначе, я знаю, что это правильно.

Мы принадлежим друг другу.

Ник притягивает меня ближе и издаёт низкий рычащий звук.

– Я чертовски люблю тебя, малышка. Ты совершенство, Холли, детка.

Я чувствую, как мои щёки горят, потому что даже после года, проведённого с Ником, бабочки никогда не улетают, и я знаю, что так будет всегда. Не пройдёт ни одного Рождества, в которое я не попытаюсь попасть в список очень, очень непослушных Санты.

В любом случае, список хороших переоценён.

Конец