|
В десантном отсеке было довольно тесно и сильно воняло нефтепродуктами. Шестнадцать воспитанниц сидели у стен, прислонившись надетыми парашютными мешками к вибрирующей обшивке. Между колен, упершись прикладами в пол, покачивались армейские автоматы. Вертолет резко дернулся, проваливаясь в воздушную яму, с надрывом взревели двигатели, машина плавно выровнялась. Девушки дружно подняли головы, глядя на замигавшую сигнальную лампочку, начали подниматься, изготавливаясь к десантированию. Инструктор открыла дверь, по отсеку загулял яростный ветер. Лина подняла руку, нащупала круговой переключатель, повернула его до легкого щелчка. Прибор ночного видения заработал совершенно бесшумно. Девушка знала, что на полный прогрев электроники уйдет около двадцати секунд. Маска оставалась задранной кверху, но достаточно одного короткого движения, чтобы окуляры опустились на глаза, расцвечивая ночной мир в призрачно зеленые тона. Встав в очередь, Лина развернулась к выходу. Прыжок предстоял очень непростой: высота менее двухсот метров, темная ночь, низкая облачность, иногда срывается мелкий, холодный дождь. Что их ждет внизу — неизвестно. Инструктор ни за что не скажет, а на главном монастырском полигоне есть все виды ландшафтов, кроме, пожалуй, высоких гор и ледников. Можно запросто угодить в густой лес или озеро, при этом надо постараться не сломать ногу и сохранить оружие, чтобы к рассвету добраться до назначенной точки и отстреляться по своим мишеням. Оправдания здесь не принимаются: если ты утопила автомат или покалечила конечности — это твои проблемы. Зачет принимается только по результатам стрельбы. Кто не сдаст — усиленная клизмотерапия от инструктора, потом прогулка на ковер к Мюллеру. Воспитанницы одна за другой исчезали в ночи, дошла очередь Лины. Встав в дверях, девушка отточенным движением рыцаря, опускающего забрало шлема, сбросила на глаза маску ноктовизора, на миг напряглась. С такой высоты долететь до земли в свободном падении можно за каких нибудь пять секунд. Запасного парашюта не было, им просто не успеешь воспользоваться. Малейший сбой, и — все. Даже падение в глубокое озеро не поможет — слишком велика высота, даже если выживешь, то от страшного удара потеряешь сознание и неминуемо захлебнешься. Пригнувшись, Лина прыгнула вперед и чуть не закричала. Какая то незримая сила цепко ухватила ее за живот, упрямо потянула назад, в полумрак салона. Дернувшись еще раз, она вдруг почувствовала, что плечо легонько трясет чья то рука, а все вокруг наливается ярким светом. Ошеломленно оглядевшись, Лина поняла, что это был всего лишь сон. Она по прежнему находилась в пассажирском лайнере. Живот ее перехватывал ремень безопасности, она не успела его расстегнуть, так как уснула до полного набора высоты. Он то и мешал ей при прыжке из вертолета. На нее встревожено смотрели Олег и светловолосая молодая стюардесса. Благодарно кивнув, Лина произнесла: — Спасибо, что разбудили! Мне плохой сон приснился. — Вам чего нибудь принести? — предложила стюардесса. — Нет, спасибо, — улыбнулась практикантка, — со мной все будет в порядке, не волнуйтесь. Стюардесса пошла дальше, а Олег покачал головой: — Ну, ты и спишь — танком не разбудишь! Сейчас уже обед начнут разносить. Больше нас так не пугай. — Постараюсь. — Что же ты ночами делаешь, если так крепко умудрилась заснуть в самолете? — усмехнулся парень. Лина могла бы многое рассказать про жестокий распорядок дня в Монастыре, но вряд ли он ей поверит. На сон там уделялось ровно столько времени, чтобы днем не падать в обморок. Добравшись до коек, воспитанницы обычно валились как убитые; если через минуту кто нибудь все еще бодрствовал, то это считалось серьезным психическим нарушением. Они привыкали засыпать везде, в любых условиях, хоть в работающей бетономешалке и просыпаться мгновенно, без всякого раскачивания. |
