– Наверно, это отец того летчика, – сказал Фрэнк.
– Сходи за Томом, – заволновавшись, сказала Юна.
Фрэнк помчался к коровнику и привел Тома, одетого в комбинезон и высокие сапоги. Тот кивнул незнакомцу.
– Я хочу видеть, где упал самолет, – повторил немец. – Мой сын быть там, в самолете.
– Понятно. – Том потер подбородок и взглянул на Юну. Вместо ответа она вздернула брови.
– Да там не на что особенно смотреть, – сказал Том, повернувшись к нижним полям.
Гость из Германии грустно улыбнулся.
– Я отведу его в поле, – предложил Фрэнк.
Том сказал немцу:
– Парень покажет вам. Это он нашел кабину.
– Спасибо, – сказал гость. – Я брать жену.
Он открыл дверь супруге, сидевшей в салоне
автомобиля. Слегка пошатываясь, она вышла, оперлась на его руку, и они последовали за Фрэнком. Пока они были далеко, Том сказал Фрэнку:
– Ты им покажи, но особо не распространяйся.
– Я знаю, что ему сказать, – ответил Фрэнк.
Когда Фрэнк с немецкой парой медленно шли к полю, Юна спросила у Тома:
– Чего это они?
– Не знаю. Наверно, власти им сообщили.
– То бомбят нас, то в гости приезжают.
– Чудно, да?
– Да уж куда чуднее. Сколько народу у нас тогда ночью полегло, а? И на тебе – приехали.
– Ну, что поделаешь…
Юна вздохнула:
– Ладно, дело прошлое. Пойду чайник поставлю. Пусть чаю попьют с пирогом. Что мы еще можем?
Через полчаса Фрэнк и пожилая пара вернулись. Они были благодарны за то, что он показал место катастрофы. Они дичились, но позволили уговорить себя пройти на кухню. Чай пили под взглядами двойняшек, выпучивших на них глаза. Гости рассказали, что приехали в Ковентри с церковной миссией примирения, участвовавшей в строительстве нового собора. И надеялись хоть краем глаза увидеть те места, где встретил смерть их сын, пилот бомбардировщика «Люфтваффе». Британские власти вернули личный жетон летчика и другие материалы немецкой администрации, так старики узнали, куда ехать. За столом они немного размягчились, но все время держались официально и вежливо. Немец перевел то, что сказала жена: она тоже выросла на ферме – почти точь-в-точь такой же, как эта, и здешние места показались ей почти родными.
Когда они ушли, Юна сказала:
– Вот так.
– Что скажешь, Фрэнк? – спросил Том.
– Странно как-то, – сказал Фрэнк. – Но правильно, что вы их чаем напоили. Доброта ведь нам ничего не стоит, правда?
Том улыбнулся жене: бабушка Марта сказала бы то же самое.
|