Тис еще раз разложил в ряд все ключи, напоминающие крохотные пергаментные свитки и внезапно разглядел понятные слова. На одном из рулончиков, которые он считал неозаглавленными, проявились три слова.

«Жезлы, посохи, амулеты».

Руки словно сами потянулись к этому ключу. Тис развернул рулончик, и тот рассыпался белым пеплом в его руках, а в следующее мгновение на него непреодолимой силой навалился сон.

* * *

Тис проснулся еще затемно. Бросился к столу, убрал в кисет оставшиеся девять ключей, а потом растормошил Джора.

– Ты что? – зевнул Джор. – Знал бы ты, какой мне снился сон…

– Хочешь, чтобы тебя целовали не во сне? – спросил приятеля Тис.

– А что нужно сделать? – насторожился Джор.

– Сделай им жезлы, – предложил Тис. – Настоящие. Такие, чтобы на всю жизнь.

– Разве я мастер? – вздохнул Джор. – Этому же учатся всю жизнь. Что ты о них знаешь?

– Я о них знаю все, – ответил Тис.

Глава пятая

Сила и бессилие

Сиона приняла подарок Тиса с благодарностью, но как должное, а вот Фаола словно не могла поверить, что это возможно. Стиснула агатовый браслет в кулаке, прижала его к груди и даже язык забыла показать. И вроде бы говорить было не о чем, цена похожему амулету в любой лавке несколько медных монет, а все одно застыла, лишь об одном думала, наверное, как бы ненароком слезу по щеке не пустить. Мгновения счастья, каким бы оно ни было небольшим, по глупости или из вредности попыталась испортить Мисарта. Она поочередно отметила злым взглядом на руках одногруппниц каждый из пяти браслетов и заметила, что у всякого колдуна и уж тем более у молодого неопытного мага должна быть какая-нибудь приметная вещь, и яркий браслет на эту роль сгодится как нельзя лучше. Вот бы еще льняную нитку чем-нибудь заменить, да хоть пропустить сквозь нее тонкую стальную струну, а там уж главное оповестить всех, кого только можно, что вот эта вещь именно моя и ничья больше.

– Это еще для чего? – не выдержала Йора, хотя Дина щипала подругу за бок и змеиным шепотом призывала к сдержанности.

– Трупы опознавать, – со скучающим видом объяснила Мисарта. – Мало ли что может случиться? Магия – опасное ремесло. Есть такие заклинания, что достаточно в одном слове ошибиться, чтобы прожариться с корочкой. Без приметной вещицы и не угадаешь, кто это перед тобой – Йора или, к примеру, та же Дина. С другой стороны, если глупости через край, и приметные вещицы не помогут. Защитникам этой крепости не помогли ведь? Кто они? Ни имен, ни лиц их никто уже и не вспомнит. А вот если бы они всякие подземные ходы разыскивали, то сгинули бы еще вернее, и не только косточек их не выпало бы погребать под ориантовскими кедрами, так и бусинок этих никто бы не сыскал.

– Может и так, – не сдержалась Гаота. – Только рано или поздно все на свет выплывет. И если чье-то имя и неизвестным останется, это же не значит, что дело его прахом развеялось. Может быть, то, что Стебли уже сотни лет недоступны для всякой мерзости, важнее было бы для защитников этой крепости и собственных имен, и всего прочего.

– Не верю, – зловеще прошептала, повернувшись к Гаоте, Мисарта и повторила, прищурившись. – Не верю в благие намерения перед лицом смерти. Какая разница, что станет с другими, если тебя самой уже нет?

– А если речь о твоих близких пойдет? – спросила Гаота. – Тоже разницы не сыщешь?

– Так! – засуетился Гайр, который осваивал науки не лучше и не хуже других, но обладал даром пророчества, особенно пророчества того, что должно было произойти в ближайшие пять-десять минут.