Он целует внутреннюю сторону моего бедра, его загривок создает идеальную текстуру на моей коже. – Тебе всегда есть что сказать, да?

Он обнимает меня за бедра, большим пальцем нежно поглаживая мой клитор. Я почти вскакиваю с кровати. На самом деле, я так бы и сделала, если бы он не прижимал меня к земле своими руками. Он проводит мягкими круговыми движениями по чувствительному участку, прежде чем большим пальцем растянуть мою кожу, обнажая мой клитор и проводя по нему языком всего один раз.

– Давай, Миллс. Давай послушаем.

Самодовольный ублюдок знает, что я не могу говорить. Я даже не могу думать.

– Где все те остроты, которые постоянно вылетают из твоего грязного рта?

Он снова лижет, на этот раз накрывая меня своим ртом, посасывая и ритмично щелкая языком. Съедает меня, как будто это чертово соревнование, и он планирует победить.

Я не отвечаю, потому что не могу. Все, на чем я могу сосредоточиться, – это долгие, теплые прикосновения этого талантливого языка.

Где, черт возьми, он научился этому?

Иррациональная ревность пронзает меня, когда я понимаю, что до меня были другие женщины. У него в буквальном смысле есть ребенок, о котором я забочусь, и я в ярости, потому что у него хватило наглости заняться с кем то сексом еще до того, как он встретил меня.

Он снова сосет, вращая языком самым безумным образом, и моя ревность сменяется жаром, желанием и небольшим разочарованием из за того, что ему так легко сделать меня пластилином в своих руках.

– Это все, что мне нужно было сделать, чтобы заставить тебя замолчать? – он продолжает. – Полизать эту хорошенькую киску, чтобы заставить тебя замолчать?

Я просто сжимаю простыни в кулаке и сжимаю бедра в ответ.

– Ммм, – напевает он, заставляя вибрировать все мое нутро. – Да, детка. Задуши меня.

Я не могу контролировать свое тело, поэтому мои бедра начинают жить своей собственной жизнью, двигаясь в тандеме с его языком, добиваясь моего второго оргазма за ночь.

Положив одну руку мне на живот, его язык концентрируется на моем клиторе, в то время как два пальца другой руки погружаются в меня, изгибаясь вперед, и я кончаю.

Я срываюсь с края, мой оргазм накатывает с такой силой, что я содрогаюсь в конвульсиях и опускаюсь на кровать. Каждый мускул напрягается, вплоть до моих согнутых ступней и пальцев ног, которые в данный момент покоятся на его спине.

Кай продолжает шевелить языком, но поднимает взгляд, когда я смотрю вниз, его льдисто голубые глаза опасно смотрят мне между ног. Он так чертовски хорош там, внизу, что я не могу удержаться, чтобы не прикоснуться к нему, не сжать пальцами его волосы, пока езжу верхом по его лицу, используя каждую секунду, которая у нас есть.

И, наконец, я делаю вдох, на выдохе я опускаюсь на матрас, обмякшая и измученная, хотя я даже ничего не делала.

Он улыбается, касаясь моей кожи. Самодовольный и такой гордый.

– Такая красивая.

Кай нежно целует мой клитор, нежно и трепетно, и у меня снова от него кружится голова. Этот парень – ходячее возбуждение. Самоуверенность в грязных разговорах вернулась к мягкому мужчине, который прожил свою жизнь в одиночестве.

Он встает, оставляя дорожку из поцелуев на внутренней стороне моей ноги, прежде чем отойти от кровати.

Он такой красивый. Такой внимательный.

– Ты заставил меня кончить три раза с той ночи на кухне. Мое дыхание сбивается, когда я пытаюсь успокоиться. – И я ни разу не позаботилася о тебе. Это кажется ужасно несправедливо.

Кай вытаскивает презерватив из заднего кармана брюк. Из того, где на данный момент не  лежат мои трусики.

– Ты думаешь, это работает только так? Кто, черт возьми, дарил тебе оргазмы только для того, чтобы ожидать их взамен?

Он качает головой.