Я поднимаю один палец вверх. – Тебе запрещено использовать это имя.

За последнюю неделю я смогла вытащить из него несколько улыбок, но сейчас он не демонстрирует ни одной. Он просто кивает в сторону трапа самолета, и на его лице читается некоторое беспокойство.

Я понятия не имею, почему он такой странный. Кай уже должен был понять что я в состоянии позаботиться о себе. Это всего лишь несколько бейсбольных парней. Что в этом такого особенного?

– На борту горячая няня! – кричит один из них, как только я поднимаюсь на борт.

С задней половины самолета, где сидят игроки, двадцать пять пар глаз смотрят в проход или поверх сидений перед ними и взволнованно улыбаясь.

О.

Все еще держа Макса на руках, я останавливаюсь прямо в проходе, чтобы все могли меня видеть. – Это то, о чем ты беспокоишься?

Спрашиваю Кая через плечо.

– Буквально, дети.

Я поднимаю руку в легком взмахе в хвост самолета. – Миллер, – говорю я, представляясь. – Но Горячая няня тоже подойдет.

– Нет, не подойдет, – говорит Кай достаточно громко, чтобы его услышала вся команда.

Мы идем по проходу в самолете мимо моего отца, который просто качает мне головой, но на губах у него приклеена улыбка.

Места впереди занимают все мужчины, работающие в команде, до тех пор, пока… Это что девушка?

Она выглядит крошечной в этом кресле самолета, одетая в черные леггинсы, кроссовки и фирменную толстовку. У нее волосы самого красивого каштанового оттенка, ниспадающие до локтей, но я не могу разглядеть, как выглядит ее лицо, потому что в данный момент она смотрит в свой в телефон.

Она смотрит на фотографию руки? Кольца? Я не уверена

– Привет, говорю я, останавливаясь у ее места и привлекая ее внимание к себе. – Я Миллер.

Протягиваю ей руку, в которой нет Макса, она осторожно пожимает ее, растерянно оглядываясь по сторонам.

– Я рада, что не единственная девушка которая здесь есть, – продолжаю я, пока Кай терпеливо ждет позади меня. – Как тебя зовут?

Она настроена скептически, ее веснушчатые щеки порозовели. – Кеннеди. Я одна из спортивных тренеров.

– Кеннеди, – повторяю я. – Я с нетерпением жду возможности покрасить друг другу ногти на ногах и синхронизировать циклы. Ну, знаешь, все то, что нам, девочкам, нравится делать.

– Господи, – выдыхает Кай позади меня.

Кеннеди наконец то выдавила улыбку, которая сопровождалась легким смешком. – Да, – говорит она. – С нетерпением жду этого.

Я киваю в сторону ее телефона. – Красивое кольцо.

Ее улыбка исчезает. – Так и есть.

И с этими словами Кай провожает меня в хвост самолета.

Проходя мимо ряда у выхода, головы парней поворачиваются ко мне, когда я прохожу мимо из них, внимание переключается с меня на Макса и их товарища по команде.

– Это тебя я слышал, Исайя?

Спрашивает Кай из за моей спины, когда мы подходим к месту его брата.

На лице Исайи появляется озорная улыбка. – Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Ее зовут Миллер, – ругается он. – Начни использовать это имя.

– Миллер – говорит Исайя, растягивая мое имя и похлопывая по сиденью рядом с собой. – Я занял для тебя место.

– Я тоже!

Мужчина через проход от него вскакивает, нетерпеливо садясь. – Я Коди. Игрок с первой базы.

Он протягивает руку, и я пожимаю ее.

– Извини, Миллер, – говорит другой парень, садясь на сиденье рядом с Коди. – Это место занято. Кстати, я Трэвис. Ловец.

– Трев!

Коди толкает его. – Убирайся отсюда.