– А что же тогда? – растерялась Тамара.

– Вы должны переговорить с истцом и убедить его забрать заявление.

– С Женей? Но он же все врет, он…

– Евгений Константинович, насколько мне известно, глубоко переживает случившееся. – Напыжившийся адвокат походил на токующего глухаря, который не слышит никого вокруг, кроме себя самого. – Но он согласился встретиться с вами, протянуть, так сказать, руку помощи. И если вы оправдаете его ожидания, дело будет улажено в частном, а не в судебном порядке. Вы готовы к переговорам?

– Разве вы не видите, что я теперь на все готова!

Стоит ли удивляться тому, что Тамара изъявила согласие, не колеблясь ни секунды? Уж очень ей не хотелось возвращаться в вонючую камеру или продолжать знакомство с оперативными работниками милиции. И Тамаре охотно пошли навстречу, устроив ей свидание с Женей, который, оказывается, ожидал за дверью.

Но беседовал с Тамарой он не с глазу на глаз, а в присутствии своего товарища – совершенно отвратного типа с расплющенными губами и ушами. Тамаре, попытавшейся взывать к Жениной совести, этот тип пообещал вывернуть матку, после чего в беседу некоторое время не включался, ограничиваясь старательным пережевыванием мятной резинки.

Вальяжно расположившийся напротив Тамары, Женя оценил свой моральный ущерб по столичным расценкам – двести тысяч рублей, и ни копейкой меньше. Тамара прекрасно понимала, что ее попросту «разводят» самым примитивным и наглым образом, но воли сопротивляться у нее уже не было.

– Ладно, я согласна, – произнесла она механическим тоном.

– Молодец, – кивнул Женя, глаза которого отливали теперь не синим, а металлическим блеском. – Тогда с тебя возмещение морального ущерба плюс триста штук компенсации за ремонт тачки. Итого пол-»лимона» рябчиков. Долговую расписку на всю сумму оформляем прямо сейчас, не отходя от кассы. Приглашать нотариуса? Или ты предпочитаешь беседовать с майором Березюком?

У Тамары едва осталось сил, чтобы возразить слабым голосом:

– Почему ремонт? Я же ничего не сломала!

– Ты тут из себя умирающую леблядь не корчь, – посоветовал приплюснутый Женин товарищ. – Влетела на бабки – плати. Не хочешь платить – садись на кичу. Все, разговор короткий.

– У меня нет таких денег, – прошептала Тамара.

– Какого-то паршивого «лимона» нет? – фальшиво удивился приплюснутый. – Нищает нация.

– Почему «лимон»? Разговор ведь идет о пятистах тысячах рублей!

– Шел о пятистах тысячах. Столько же нам придется отстегнуть ментам, чтобы замяли дело. Всего получается миллион. Такой вот дебет с кредитом.

– Да вы что?! Мы с мужем вместе за год такую сумму не заработаем!

– Тогда кошелку свою сдавай в аренду, – милостиво разрешил приплюснутый. – Сроком на десять лет. Зато Турцию повидаешь, Грецию…

– Албанию, – подхватил Женя, – а то и Таиланд… Нет, Клим, эта идея никуда не годится. Она же там, – он ткнул в Тамару пальцем, – загнется с непривычки в первые же дни, а мы потом башли как вынимать будем?

– Тогда пусть платит сразу, – согласился приплюснутый Клим после недолгого раздумья. – Сроку ей десять дней, до конца мая. Или ты, крыса, – он смерил Тамару тяжелым взглядом, – предпочитаешь на зоне пятерик мотать?

– Нет денег, – повторила она с отчаянием. – Ну нет у меня таких денег, как же вы не понимаете! Где я достану миллион за полторы недели?

– А хата на Арбате? – удивился Женя.