Едва парень вышел, как зазвонил мобильный, и Засоркин, схватив трубку, бодрым голосом бросил:

– Да, слушаю.

Некоторое время Лев Валентинович только молча кивал, выслушивая говорящего.

– Как у тебя дела? – наконец поинтересовался он, когда собеседник замолчал. – Надеюсь, все нормально?

– Варахтцах! – по-армянски взревела трубка. После этой реплики невидимый собеседник перешел на русский, разговаривая с заметным акцентом: – Ты что, издеваешься, да?! Какой такой нормально?!

– Ты чем-то недоволен? – В голосе хозяина кабинета послышались стальные нотки. Чувствовалось, что тон армянина пришелся ему совсем не по вкусу.

– Мы о чем договаривались, а? – вспылил абонент Засоркина. – Ты ведь с проекта процент получишь! Ты факс получил? Что, процент не устраивает?

– Да успокойся ты! – Лев Валентинович, судя по голосу, начал нервничать. – Процесс ведь пошел... Люди работают...

– Да сам ты пошел сам знаешь куда! Процент хочешь? Быстрее все сделать надо, понял, да?

После этого Лев Валентинович услышал в трубке короткие гудки – армянин бросил трубку.

Засоркин задумчиво пожевал губами, барабаня пальцами по полировке своего необъятного стола. В таком состоянии он находился несколько минут, затем вновь взял в руки фотографию и вдруг улыбнулся изображенному на ней Грише Крытому.

Очнувшегося милиционера с сильным сотрясением мозга увезла «Скорая помощь». «Скорую» и милицию вызвал отец Тимофей – настоятель ограбленной церкви. Придя в сознание, сторож выбежал в церковный дворик и сразу же увидел распахнутые настежь ворота храма.

Опешив, он бросился к калитке и обнаружил у ворот лежащего мертвого мужчину в милицейской форме. Не раздумывая ни минуты, сторож побежал с такой скоростью, насколько позволял возраст, к настоятелю церкви домой. Благо, дом этот находился в непосредственной близости от храма.

Уже сам священник вызвал милицию, а потом и «Скорую», когда выяснилось, что есть и второй пострадавший. Он жив, но находится в тяжелом состоянии.

Прибывшая на место преступления оперативная бригада сразу активно занялась работой. Были опрошены сторож и выживший милиционер, но показания их мало что дали. Сторож не мог дать описания напавшего на него человека, потому что тот был в маске. А женщина нанесла удар толстяку-милиционеру столь стремительно и мощно, что тот ничего не успел разглядеть. Выживший блюститель порядка неуверенно добавлял, что преступник, возможно, легко ранен. В общем, картина получалась запутанная. Тем не менее эксперты сразу определили, что в храме побывали несколько человек, несмотря на то что пострадавший упорно говорил только об одном грабителе. Следователю ничего не оставалось, как списать его упрямство на последствия серьезной черепно-мозговой травмы.

Эксперт щелкал фотоаппаратом, следователь беседовал с разбуженным и прибывшим священником, а двое оперуполномоченных согласно заведенному порядку пошли опрашивать жителей соседних домов, благо, утро уже было не такое раннее. Не избежали этой участи и обитатели двухэтажного домика, утопающего в зарослях вьющейся глицинии, того самого, где на время пребывания в Ялте обосновались Григорий Рублев и его племянница.

Милиционеру открыл дверь сам Крытый. Он уже понял, что в церкви что-то произошло, так как видел суету опергруппы, когда с утра выходил на балкончик своего дома.

Опер сразу определил, что опрашиваемый им человек явно с уголовным прошлым. Это легко было понять по многочисленным синим перстням на фалангах пальцев обеих рук. Однако документы у Крытого оказались в порядке, придраться ни к чему невозможно, к тому же и договор на аренду жилья наличествовал.