Говорили, что Пётр Румянцев на самом деле — сын царя Петра, что находило косвенное подтверждение в особо благожелательном отношении к нему многочисленных членов дома Романовых на протяжении всей его жизни.

Мария Андреевна дожила до 1786 года, став статс-дамой и получив европейскую известность тем, что танцевала на балах с пятью российскими императорами — от Петра I и до его правнука Павла.

Знакомство Петра с Матвеевой на Ассамблее и последующая любовная связь с нею была и для царя, и для его приближённых далеко не единственной, ибо Ассамблеи, более респектабельные и облагороженные, всё равно сохраняли на себе печать продолжавших существовать параллельно с ними «всешутейших и всепьянейших соборов».

Баронесса Шефирова рассказывала своей дочери, в замужестве княгине Анне Алексеевне Гагариной, что, когда она была совсем молоденькой девочкой, Пётр I приказал ей выпить смесь вина с возбуждающим ликёром. Девочка отказалась и получила от Петра «очень горький укор».

Сохранились свидетельства и о других любовных историях, случавшихся с Петром на Ассамблеях, но их так много и все они столь однообразны, что ничего качественно нового читателю не дадут. И всё же ещё одна из них несомненно должна быть упомянута, ибо она выходила из ряда ординарных интрижек и сиюминутных адюльтеров.

Накануне Прутского похода, о чём уже упоминалось в этой книге, Пётр познакомился с молдавским господарем, князем Дмитрием Константиновичем Кантемиром, союзником русских в борьбе против османов. После неудачи на Пруте православный господарь лишился своих владений в Молдавии и переехал со всей семьёй в Петербург. Женой Дмитрия Кантемира была прекрасно образованная красавица по имени Кассандра, урождённая княжна Кантакузин, дальняя родственница византийских императоров. В пору знакомства с Петром у неё было четыре сына (самый младший из них, Антиох Кантемир, стал впоследствии одним из выдающихся поэтов-сатириков и крупным российским дипломатом) и две дочери — Смарагда и Мария.

Говорили, что после того как Кантемиры переехали в Петербург, царь удостоил своей близостью красавицу княгиню. Однако связь их вскоре прервалась — в 1713 году Кассандра умерла.

Пётр не оставил без внимания осиротевшую семью и стал любовником одной из дочерей Кассандры — Марии. Сначала новую связь никто из знавших о ней не принимал всерьёз, считая, что это не более чем новое мимолётное увлечение. Однако, чем дальше, тем больше это «мимолётное увлечение» становилось серьёзнее и крепче, перерастая в сильное и глубокое чувство, достигнув апогея к концу жизни Петра. Но об этом — позже.

Финал семейной жизни

Ныне же, распрощавшись с Ассамблеями и романами, перейдём к делам государственным. Подобно тому, как 1709-й и 1710 годы ознаменовались решительными победами русских войск на суше — при Лесной, Полтаве и в Прибалтике, 1719-й и 1720-й вошли в историю морскими викториями Петра в Эзельском и Гренгамском сражениях. Развивая этот успех, генералы Петра летом 1721 года провели серию карательных операций на шведской территории, высаживая десанты, которые доходили до окрестностей Стокгольма, уничтожив на своём пути 4 города, 509 деревень, множество помещичьих фольварков и 12 заводов, грабя и вывозя в Россию тысячи пудов хлеба, меди, железа.

Тысячи беженцев появились на улицах Стокгольма, самим фактом своего пребывания склоняя шведских министров к поиску мира.

Шведские дипломаты, то начинавшие, то прерывавшие мирные переговоры с весны 1721 года, наконец 30 августа подписали мирный договор.