|
Меч наемника искал его справа и спереди, а он возник у левого бока и уже уходил ему за спину. Что-то неосязаемо коснулось плоти сольвенна и тотчас убралось... а мгновением позже снизу тела ударила чудовищная, ни с чем не сравнимая боль. В полах нарядной вышитой свиты пониже ремня открылась длинная щель, тотчас обросшая бахромой щедро льющейся крови. Меч Волкодава вспорол одежду и кожу под ней, рассек мышцы и сухожилия, добрался до бедренных костей и резанул по обеим. И начисто смахнул то, что составляло звериную силу сольвенна, его гордость самца. Наемник завыл так, что в ближних утесах откликнулось эхо. Он выронил меч, переломился в поясе и упал. И стал корчиться, силясь подтянуть к животу ставшие непослушными ноги. Тело еще жило и еще могло бы бороться, но что-то более древнее и более властное, чем разум, уже осознало присутствие Государыни Смерти. Волкодав спокойно и по-прежнему неторопливо развернулся к остальным. И особым движением отряхнул меч: лезвие коротко дрогнуло, считаные капли сорвались с него и яркими горошинами упали в траву, оставив чистую сталь. Теперь их было пятеро. Попытаются взять в кольцо?.. Не попытались. Красноватых стрел сделалось меньше - двое мгновенно побелели от ужаса и кинулись наутек. Видно, смекнули, что в следующий раз летящие красные капли окажутся вынуты из их собственных жил. Один из двоих был тот безусый мальчишка: он удирал босиком, покинув у костра сапоги. Волкодав не стал провожать глазами беглецов. Все равно никуда не денутся. Ими он займется потом; всадник, кружащийся высоко вверху на вожаке- симуране, нипочем не позволит им затеряться на кручах. Трое, не пожелавшие удирать, разошлись полукругом. И вознамерились зажать одинокого противника в клещи. Волкодав не стал ждать, пока клещи сомкнутся. Он только взял на заметку, что один малый держался особняком и все поглядывал на товарищей с этаким превосходством. Словно знал нечто недоступное и Волкодаву, и остальным, и это тайное знание должно было неминуемо принести ему победу. Венн положил себе не спускать с него глаз - и, точно в танце, развернулся навстречу воину, заходившему слева. Это был белокурый красавец вельх, загорелый, горбоносый, длинные усы так и мели по широченной груди. На мускулистых руках, обнаженных по плечи, горели серебряные браслеты. И меч у него был вельхский, остроконечный, плавно суженный посередине. Этот меч описал великолепнейшую дугу, целя Волкодаву в горло... и долго еще кувыркался в воздухе, унося с собой правую кисть, крепко стиснувшую черен. Пальцы разжались только от удара о камень далеко внизу, за краем лужайки. Вельх рухнул на колени, крича от боли и бешенства, здоровой рукой попытался перехватить хлынувший багровым током обрубок... оставил его, дернул из ножен боевой нож. |
